Я поныть поржать.

Автор: Каррамба     , 21.02.18 20:50
Добавить в ленту | | Добавить в избранное
Вот даже и не знаю, с чего начать.

Хотела я надысь рассказать о причинах своей пропажи в период с ноября по январь. Но подумала и решила, что и рассказывать-то в общем нечего, просто вдруг свалилась на меня внезапная работа- странная, временная, необычная и очень для меня нетипичная, но вполне мне по силам и как итог- нормально сделанная.
Вооот.
Только жизнь показала, что есть темы повеселее.
Судите сами. И пардон за многабукафф.

11 февраля, воскресенье. Обычный день, обычные планы- пойти с друзьями на лыжи, потом после обеда по магазинам, вечером в сауну.
Выбор мест для покатаццо у нас не слишком велик, потому что снега этой зимой в моем городе практически нет. То есть он вокруг города, в столице и в районах- в изобилии, но вот у нас его нет. Все дороги открыты, тротуары сухие и пыльные, снег только на клумбах и газонах. Поэтому выбрали лыжню на окраине, за одним из стадионов, возле спорткомплекса- там хороший спуск, да и просто место красивое- извилистый речной берег, множество деревьев и непростой, но очень гармоничный рельеф- то есть все составляющие для идеальной лыжни. Можно и покататься, и окрестностями полюбоваться. Справедливости ради скажу, что в этом сезоне мы только туда и ходили, и в этот раз тоже решили велосипед не изобретать. Да и лыжи свои решили не брать, поскольку в спорткомплексе хороший пункт проката, лыжи там приличные, то есть с собой только запасные теплые носки, воду и тару для обуви, сдаваемой в гардероб.
То есть пошли налегке.
Пришли, лыжи взяли, обувь сдали.
Вот тут была странность. Я беру ботинки СВОЕГО размера- и они мне малы. Очень. Я беру на размер больше- и они болтаются с запасом в пару сантиметров! При том, что еще неделю назад такого не было. Подруги уже давно обулись и ждут меня, а я бегу снова за СВОИМ размером, но, естественно, за другой парой, благо выбор богатый. Беру их, и они мне ВЕЛИКИ.
Все уже надо мной хихикают, мол, ноги у тебя резиновые. Но я же так просто не сдаюсь- беру ботинки по размеру даже меньше, чем моя летняя обувь. То есть я этот размер со школы не носила. И- але-оп!- они мне как раз. Урраа, наши победили!
За время моих сборов подруги вышли наружу. Я была уверена, что они пошли на трассу, но встретила их прямо на выходе- оказывается, они стояли и ждали меня. Я еще им сказала, мол, зря задерживаетесь- встретились бы внизу, а то так из-за меня время теряете..

Идем на трассу. В руках лыжи и палки, на ногах ботинки, тушки упакованы в лыжные костюмы, все как всегда. Тепло, ветра нет, солнышко яркое, птички чирикают- красота! Прошли вдоль комплекса, вышли из ворот и дошли до спуска на трассу.
Тут маленькое отступление. Спуск представляет собой по сути горку, длиннющую (метров 80-100) и со склоном примерно в 35 градусов. Горка эта шириной метров 25, и спуск для лыжников находится справа, если смотреть сверху.
Помню, промелькнула мысль- а не пробежаться ли слева, сроду там не ходила. Но здравый смысл этой мысли очень удивился, и сказал мне: «Охота тебе, Каррамба, вдоль оврага лазить. Никто же там не ходит. И ты не вздумай».
Каррамба, она рациональная. И к здравому смыслу прислушивается. Потому, как дисциплинированная лыжница, вместе со всеми идет направо. Идет второй в нашей компании, спереди и сзади идут подруги. Идет, идет, прошла две трети пути, слышит странный свист и крик подруги, идущей сзади. Подруга кричит ее, Каррамбы, имя- то, которое в паспорте, есс-но. Каррамба успевает только начать поворот в ее сторону, чуть разворачивая корпус и голову, как ее со страшной силой и с такой же скоростью что-то бьет под ноги. Последнее связное воспоминание- ноги почему-то взлетают высоко над головой и летят Каррамбе куда-то в верхнюю часть. Тем временем голова первой встречается с грешной землей.
Картинка пропадает.
Следующие кадры длиной секунд в десять. Мне под щеку бережно заталкивают что-то мягкое, помню, что синего цвета. Как потом рассказали- носки. Чтоб я не отморозила щеку, лежа на снегу в позе эмбриона. Ну и для того, чтоб слюна впитывалась. Вы знали, что при некоторых формах ЧМТ возникает неслабое такое слюнотечение? Я тоже не знала. Теперь в курсе.
Картинка снова пропадает.
Кадры длиной секунд пятнадцать. Вокруг меня все колышется. Я в чем-то, что не имеет формы. Как потом оказалось- матерчатые, так называемые «Альпийские» носилки. Доктор со «Скорой помощи» спустилась одна, потом водитель принес носилки, в которые впряглись шестеро лыжников- все-таки преодолеть такой подъем сложно, нужно много сильных мужчин. А лыжники, они уж точно не слабаки- это я вам на своем опыте заявляю, да.
Следующая картинка. Надо мной слабый светильник, я лежу на чем- то гладком, голова почему-то лежит не прямо, но я это понимаю только по углу зрения. Я ее не ощущаю. Я вообще ничего больше не ощущаю. Я хочу увидеть все вокруг себя, делаю попытку повернуть голову и понимаю, что я не могу ее повернуть. Я не могу ею пошевелить вообще. И не только ею- я ничем не могу пошевелить. Только глаза еще подвижны.
Осознание пришло трудно. Я парализована.
Дикий страх затапливает меня с головой. Я не могу, не могу быть паралитиком, я так не хочу, выпустите меня отсюда, пожалуйста, почему я взаперти, почему я заперта в этой неподвижной коробке, я хочу назад, пусть все вернется, господи, так не может быть, со мной не может быть такого. Я кричу от страха. Потом понимаю, что ни звука наружу не прозвучало- говорить я тоже больше не могу.
Что-то черное, густое и мягкое надвигается, накатывает на меня, пытается затопить меня, как будто кто-то шепчет: тише, тише, тебе надо просто уснуть, просто закрой глаза, спи.. В голове начинает крутиться калейдоскоп из каких-то несвязных картинок, какие-то шорохи, шепотки и голоса умиротворяют, пытаются усыпить...
НЕЕЕТ! Не дождетесь! Я не дам себе уйти. Нельзя спать! Нельзя! Не спать, я сказала! Да, голова болит просто страшно, я не думала, что она умеет так болеть. Да, она ужасно кружится. И это невыносимо- быть запертой в этом неподвижном безмолвном теле, как внутри какой-то бесчувственной коробки без всякой связи с внешним миром. Но это- я, и мне нужно остаться здесь, вот прямо здесь и сейчас, внутри этой машины, рядом с молоденькой девушкой- травматологом и двумя моими подругами. Одну из них я вижу целиком- она белая, как мел, с огромными глазами, абсолютно потерянная.. вглядывается в меня, как будто что-то ищет... у меня в глазах все расплывается- оказывается, я плачу. Врач вытирает мои слезы. Они текут сплошным потоком, я не могу их сдержать, я даже ими не командую. Потом понимаю, что она говорит: смотри на меня, пожалуйста, не спи, смотри на нас, слушай меня, не вздумай уснуть.. Я пытаюсь издать хоть звук. Рот не открывается. Только с дыханием вырывается какое-то невнятное мычание-так я сигнализирую, что слышу. Ну, хоть так есть контакт.
Машина останавливается. Врач укладывает мои руки так, чтобы они ни за что не зацепились при выгрузке. Меня выгружают и везут куда-то, надо мной проплывают бесконечные цепочки потолочных светильников, какие-то люди в синей форме катят мою каталку и что-то у меня спрашивают. Я смотрю на них и на подруг, бегущих рядом с каталкой, я не понимаю, что у меня хотят узнать. Голова лежит под странным углом, но мне не больно и даже не неудобно- мне никак, только угол зрения необычный. Закатывают в какую-то комнату с белыми стенами и белыми пластиковыми столами. Меня быстро освобождают от обуви и куртки, сгружают на такой стол, потом подходят люди в голубых костюмах и что-то пытаются со мной делать- ощупывают всю, аккуратно осматривают голову-ай, не трогайте, голова- это единственное место на теле, которым я чувствую, хоть и чувствую я одну только сильную боль. Они что-то спрашивают, я пытаюсь мычать в ответ. Хреново получается.
Один из них прикасается ко мне какой-то штукой. Потом иголкой. Вот прям все тело истыкал. Чувак, да мне похрен- и так, и так не больно. А может, и больно, только я не чую. Так что ты сделай так, чтоб я почуяла. Пусть будет очень больно- ничего, я потерплю. Потому что так я не хочу. Просто до меня уже дошло, что там, в машине, следовало поддаться и уснуть-таки. Потому что я хочу жить человеком, а не растением. А так- ну сколько я пролежу? Наверно, немало. Среднего возраста, сердце сильное- еще стотыщ лет буду лежать, как тряпочка, и мучить близких одним фактом своего существования.
Страшно осознавать, что жизнь кончилась. Вот так, еще утром все было пусть не звездно, но как обычно- и вот сейчас всё. Без всяких предупреждений. Больше не живёшь.
Дядьки в голубой форме отправили каталку со мной куда-то дальше. Подруга замешкалась, поднимая мои упавшие вещи, и за каталкой не поспела.
И слава Богу. Она бы из самых лучших побуждений не допустила того, что произошло дальше.
Медсестра, катившая мою каталку, завозит меня в комнату, целиком облицованную кафелем. Я так понимаю, чтоб раздеть до белья для дальнейших процедур. Но делать это на каталке ей неудобно. И она решает сгрузить меня на кушетку. Зовет на помощь мою подругу, но та не успевает ей помочь- медсестра забыла уравнять высоту каталки и кушетки, и тупо роняет меня на кушетку. Я как-то очень неровно, нет, нестабильно лежала, и от небольшого толчка стала падать.
Кушетка стоит около стены. И я в падении со всего маху ударяюсь головой в эту самую стену.
В голове что-то взрывается. Чернота, потом дикая боль, и я кричу от нее.
Не сразу доходит, что я кричу вслух. Я могу. Мой крик мне подчинился, я сама это сделала! Очень сильное жжение в ногах, в пальцах ног. Открываю глаза, смотрю на всех- на суетящуюся медсестру, на прибежавшего дяденьку в голубом костюме, на подругу с мокрыми глазами, которая гладит меня трясущимися руками и спрашивает, могу ли я шевельнуться. Я не знаю, но я постараюсь... я так и сказала. Сама сказала! Ааа, я могу говорить! И я очень стараюсь, я пытаюсь... жжение пошло выше, и пальцы пошевелились. Потом ноги, я стала их чувствовать снизу вверх. Руки возвращались дольше, а плечи я хоть и чувствовала потом, но еще пол-суток ими не управляла- болели сильно, особенно левое. Оно и до сих пор болит, и фиксы поносить пришлось, но это все в общем-то фигня, ведь кости слава Богу целы, а остальное зарастёт. Шея до сих пор не очень слушается, а тогда вообще не работала, приходилось голову руками держать.
В томограф я уже загружалась, помогая себе ногами, подталкивая себя по столу вверх. И таакой кайф от всего этого был- не передать. Пусть я вся болЮ, как в анекдоте («ушиб всей бабки», бгг), но как же здорово было жить! Как классно, что тело начало слушаться! Я же на такой подарок от Бога и рассчитывать не могла!
Дальше лирика. Звонок маме, хотя я сначала вообще решила ей ничего не говорить . Я вообще в эйфории решила, что и в больницу ложиться не буду, но подруги пообещали меня добить, а дежурный нейрохирург пообещал им помочь. Спасибо им. Кто вам скажет, что человек при ЧМТ может себя адекватно оценивать- не верьте. Я теперь это точно знаю.
Далее- 1-ая нейрохирургия ГБУЗ номер не помню. 4-й этаж,5-я палата. Воскресенье, и кроме дежурного врача и медсестер, на этаже никого нет. Ну, мне и не к спеху... Приехала мама, вся зареванная, привезла мне вещи. Я очень за нее испугалась- все-таки 3 инфаркта и инсульт уже были, а тут я ещё, со своей головой и шеей лебединой. Она потом говорила, что со стороны было очень страшно- вот лежу я, а голова рядом как будто отдельно, и я все время рефлекторно за нее хватаюсь и пытаюсь держать, и шея в форме зигзага...но ты лежишь, говорит, и так счастливо улыбаешься!
Я потом еще 2 дня голову в руках носила. Ну, когда вставать, потом ходить начала.
Мама ушла. Мне на шею надели ортез и велели не снимать ни днем, ни ночью. Потом поставили стойку с системой, вкололи 3 укола и ушли.
Вроде надо спать. Лошадиная доза обезболивающего плюс димедрол плюс фиг-его-знает-что там в системе должны бы свалить меня, но у меня ни в одном глазу. Внутри бурлит какая-то просто дикая энергия и радость, она такая, не знаю как сказать... она во всем, понимаете? Даже в том, что мне прямо в глаз светит солнце из окна, что воробей сидит на балконной арматуре, что матрас жесткий как бетон- это все наполняет меня каким-то ирреальным счастьем: я же живу, я вижу и слышу, могу говорить и смеяться, двигаться и думать, и все хорошо! И совершенно точно вдруг понимаешь, что вот на фоне всего этого всякие там жизненные типа «неприятности» и «проблемы»- это ничто. Это даже не фигня, для этого даже слова нет, не придумали его еще, да и придумывать его незачем. Остро понимаешь, что вот прямо сейчас ничего плохого с тобой уже нет, и плохое вообще над тобой сейчас не властно- ну нет у него сил против той мощи радости и ощущения необыкновенной удачи, которое ты ощущаешь.
В таком состоянии провалялась до вечера, после вечерних уколов уснула. Есть не могла, есс-но, тошнило неимоверно но и голода никакого я не чувствовала. А вот с утра заверте... Утром до обхода у меня побывали ВСЕ доктора из обеих нейрохрургий и из неврологии с травматологией, осматривали как диковинную зверюшку, делали большие глаза и уходили. Потом мне в голову возле места первого удара воткнули какую-то странную полую иголочку. Интересно так воткнули- как потом сказали, на стыке черепных костей, «по шву», так сказать. И оттуда вдруг пошла кровь! Не сказать даже, какая паника меня обуяла- но дохтур сказал, что это гематома уходит, и сейчас станет легче. И правда, мне очень полегчало после той иголочки, боль, разламывающая череп, уменьшилась больше чем вдвое.
Пришла зав.отделением и повелела снова засунуть меня в томограф. Ну и ладно, мы не гордые. Так, а рентген повторный зачем? А у меня в башке ничего пышным цветом не расцветет от столь частых облучений? Вы имейте ввиду, господа- я в начале осени свой чердак уже просвечивала, такшта никаких запрещенных вложений там нет, я это доказать могу. Ыыы.. бесполезно, у них свои понятия о допустимом и необходимом.
А потом- хорошие новости. Гематома ушла, и в сухом остатке у меня- сотрясение мозга; ушиб затылочного нерва; ушиб, растяжение и частичное размозжение связок шейного отдела позвоночника; про подвывих третьего шейного позвонка они говорили, но в выписке этого не указано- так что буду считать, что его нет, хоть и ходила с башкой набекрень, как чокнутый страус. Но! Все кости целы. А это уже ого-го, учитывая, что 90% пациентов моего отделения таким счастьем похвастаться не может. И вообще, мне мой лечащий врач сказал, что такая везуха небывалая на его памяти ни с кем не случалась. Чтобы при параличе в нужное время получить нужный удар в противофазе и в нужном месте- так везет, наверное, в исключительном случае. Чаще всего паралич прогрессирует, если в первые 10 часов не случается так, что получается вернуть чувствительность.
Ну, о чем дальше говорить? Что ушла я из этой больнички на третий день, не выдержав безделья и гнетущей атмосферы- там часто кто- то умирал, и каждый раз, когда медсестры шли надевать длинные пуховики и брать гремучую клёпаную металлическую каталку, всем становилось ясно, что идут они со своим грузом в холодное место. И не на улицу, конечно. Просто подземным коридором везут покойника в морг, а там- да, там холодно.. Так что написала я отказную, получила заключение и рекомендации по лечению вместе с направлением к своему районному неврологу, и отбыла домой. А что? Список уколов мне известен, а полежать я и дома могу. Тем более, в отделении с местами дефицит, и никого долго не держат, особенно если больной сам как заполошный рвется домой.
Сижу сейчас в своем ошейнике, пишу все это и думаю- все фигня, кроме жизни. Правда. И пусть Жозефина Паллна уже черно-зеленого цвета от 8 уколов в день, пусть я уже терпеть не могу пить эти 18 таблеток в день- все фигня. Потому что теперь я точно знаю- чудеса случаются. И пусть я никому (и себе в том числе) не желаю пережить подобное чудо на своей шкуре, по есть не желаю ПОВОДА к такому чуду, но знаю- Бог и правда спасает.
Во всяком случае, теперь меня в этом никто не разубедит.