Неистовый

Эту девушку я могу слушать бесконечно. Особенно, когда она говорит о мужчинах. Все ее суждения настолько свежи и необычны, что я даже не пытаюсь их осмыслить, а только счастливо погружаюсь в темную глубину чужой, непостижимой для меня логики. Она напоминает гравюры и рисунки Эшера (тут эта девушка непременно сказала бы мне – Светлана, не умничайте) с их лестницами, замкнутыми в квадрат, но ведущими только вверх или колоннами стоящими прямо, но в то же время как бы и под углом.

Однажды я услышала от нее удивительную фразу "Я уважаю его за то, что он не храпит" – и потряслась. Просто в голову не приходило, что здоровое устройство носоглотки – или чем там еще храпят, мягким небом? – может быть поводом для уважения. Затем последовательно мне стало известно, что уважать мужчину можно еще за прямые, ровные ноги. И за отсутствие растительности на этих ногах, а также на прочем оставшемся туловище. После каждой такой ее фразы я надолго впадала в ступор, почти как в детстве, когда, впервые услышав, что вселенная-то, оказывается, бесконечна, пыталась это осмыслить. Но вершиной до сих пор считаю следующее. "Знаешь, – сказала она, – я очень уважаю Путина. Мне кажется, что он неистовый".

Что за этим стояло, какие глубины подсознания? Если начистоту, как мужчину я нашего президента не воспринимаю вовсе. Тем более как неистового мужчину. В моем сознании слово это не увязывается с мелкими чертами лица, с носом уточкой, с манерой говорить, откусывая от предложения, будто от бутерброда небольшие слова-кусочки. Блондин к тому же. Да еще ни бороды, как у Кастро, ни усов, как у Сталина, ни автомата и заломленного берета, как у Че, ни даже знаменитых лихих бровей. Нет, в общем, атрибутов, явных признаков могучей, бьющей через край маскулинности. Впрочем, возможно, это как раз я ни в чем не разбираюсь, а подруга моя абсолютно права. Вспомнить только, как часто мужчины, которых я держала за очень даже неистовых, меня подводили.

Была одна такая история. Жили-были трое. Мужчина с именем, которое переводится как Победитель, кот Бен Гурион и я при них. Жила и в ус себе не дула, чувствуя себя абсолютно защищенной со всех сторон. Но однажды ночью, когда мы, досмотрев "Однажды в Америке" до финальных титров, укладывались спать – случился посреди комнаты Мышь. То ли фильм про крутых американских бутлегеров так подействовал, то ли спрятанный в каждом мужчине и коте инстинкт охотника, только подорвались мои парни с постели и один на двух, а второй на четырех ногах принялись этого несчастного Мыша загонять. Если бы кота заменить собакой беспородного и лохматого вида, то получилась картинка из быта пещерных людей. Они перевернули все, что могли перевернуть, носились как две прекрасные молнии по нашей квартирке и, в конце концов, загнали дрожащий серый комочек в угол. Тут я, конечно, зажмурилась и даже уши заткнула. Духу не хватало глядеть, как они сейчас растерзают этого Мыша. Жутко было услышать хруст его маленьких косточек и предсмертный крик "Всех прощаю!". И сидела так в глухоте и темноте. Потом робко приоткрыла глаз. Все оставалось по-прежнему. В углу – полуобморочный, уже ко всему равнодушный грызун, а кот и муж стоят перед ним в полной растерянности. Минут через пять я утомилась, встала, отодвинула в сторону обоих мышеборцев, взяла за хвост несчастного животного – он бессильно повис, как тряпочка – вынесла во двор и уложила на травку.

Вторая история случилась много-много лет спустя. Вместо Победителя был уже другой мужчина, чье имя напоминало о Конквисте, золоте, крови и человеческих жертвоприношениях. Вместо кота – наш общий друг, могучий буян, жадный до жратвы, гульбы, пальбы и баб, явный такой альфа-самец по прозвищу... ну, пусть будет Кеша. Он их и приволок, этих двух рыбин. Я сразу заявила, что подписываюсь только на «жарить», а вот потрошить и чистить – неженское это дело, сами уж как-нибудь, сами. Выдала фартуки, ножи, выпроводила на кухню и стала наслаждаться. Еще бы! Мужики – добытчики, я – хозяюшка. Не каждый день такая радость в доме. Минуты две из кухни доносилось бряцанье и молодецкое плотоядное уханье, а потом враз сделалось подозрительно тихо. Я рванула туда. По полу скакала рыба. Не сильно скакала и невысоко, а так, скорее плюхала из последних сил. А эти два урода с ножами наперевес стояли на носочках, как балерины, испугано ойкали и вжимались в стены при каждом рыбином трепыхании. Ловить рыбу и отпиливать ей голову пришлось мне.

Может, я неправильно понимаю, что такое «неистовый». Может, это не лилипутские победы над мышью и щукой, а постоянное тихое бешенство, тщательно укрощаемое. И потом вдруг в один прекрасный момент человек идет-идет, споткнется о камень и готово – срывается с катушек, начинает выть, кружиться на одном месте и, наконец, завизжав, как берсеркер, разносит все вдребезги пополам. Но с образом Путина это как-то слабо вяжется. Он даже когда ляпнет очередную фигню, которую все потом годами мусолят, вроде «мочить в сортирах», «в глаза мне смотреть» или прочего, она бывает хорошо продумана. Дозированная грубоватость для имиджу. Вы уж мне поверьте, женщины такие вещи чувствуют. И настоящую ярость от декоративной отличить сумеют. Но как же тогда быть с моей подругой? Она ведь тоже как бы женщина…

Ломала, ломала я голову, а затем не сдержалась и, уже дописывая этот текст, позвонила ей. «Слушай, – спрашиваю, – а ты до сих пор считаешь, что Он, ну, ты знаешь о ком я, неистовый?». И она ответила, что да, считает, и сейчас больше, чем прежде и совсем недавно получила новое тому подтверждение. А именно – туфли, мягкие замшевые туфли, в которых наш гарант куда-то там вышагивал и все это дело показывали ей по телевизору…

Я уже говорила, что эту девушку я могу слушать бесконечно?