Дорожный экстрим

Ничто не предвещало беды: Казанский вокзал, куча людей с сумарями, коробами, котомками и баулами. Мы знали, что едем в Оренбург на поезде №006, билеты, как обычно, у руководителя группы, руководитель, как обычно, потерялся где-то в конце нашей цепочки из одиннадцати человек. На перроне нас встречает ряд милиционеров с просьбой показать билеты – руководитель, как обычно, где-то тупит, чем и доводит группу и милиционеров. Пока ждали руководителя с билетами, прослушали несколько бесед на русско-тарабарском языке между милицией и потенциальными пассажирами. Пассажиры – тети и дяди азиатской наружности, нагруженные сверх всякой меры багажом, суть бесед сводилась к просьбам пропустить их к поезду без предъявления билетов, типа, билеты сейчас поднесут, суть ответов сводилось к тому что, типа, знаем мы вас, набьетесь в купе по 20 человек и поедете спрессованные, как сухой солдатский паек. И тут мы догадались глянуть на табло - попадос!!! Поезд «Москва-Ташкент»! А делать нечего – а, блин, ехать надо… Благополучно миновали измученный кордон, проводивший нас недоуменными взглядами - да уж, в пестрой каше из узбеков и клетчатых сумок мы выглядели стайкой буржуйских белых ворон, со своими чемоданами на колесиках и сумками с ноутбуками.

Приключения начались сразу же: из трех наших купе свободно было лишь одно, и то относительно. В первом купе все свободное пространство было заставлено клетчатыми баулами, а втрое и третье забито людьми, человек по 8 и в одном, и в другом. Показали людям билеты, на них это не произвело никакого впечатления - то ли не умеют по-русски читать, то ли в принципе не знают, что в поезде с билетами ездят. Пытались их выгнать до самого отхода поезда, метались между тремя нашими купе: тут люди не выходят, уже разложили на газетки вареные яички, тут хозяин вещей не объявляется (жалко не доперли потыкать в сумки, наверняка хозяин сидел в одной из них). Пришел проводник и уговорил (!!!) их выйти из купе. При этом свои сумки они оставили, а проводник стал проявлять чудеса международной дипломатии, пытаясь уговорить уже нас как-то разместить свои вещи на тридцати сантиметрах свободной площади. Не получилось. Выяснив, что первое купе тоже наше, и что мы, почему-то, против присутствия чужих баулов, стал с нами ругаться!!! Оказалось, это его шмотье – а мы-то, сволочи эгоистичные, пожалели уважаемом человеку четыре квадратных метра! После 15-минутного переругивания (мы орали по-русски, а он, наверное, по-узбекски) все-таки соизволил убрать свои баулы и пошел, видимо, готовить узбекское слабительное, чтобы подсыпать нам в чай. Мы забились в отвоеванное купе и закрылись. Я очень пожалела, что у меня нет с собой постельного белья, но понадеялись на то, что все-таки Москва - станция отправления, и белье уж точно постиранное. Ха! Как оказалось потом, большинство пассажиров, которые обычно ездят в этом поезде, или вообще не берут постельное белье, или спят на каких-то своих тряпочках.

Мы протупили в своих купе, закрывшись, около часа. Потом естественные нужды - у ребят покурить, у меня другие - вынудили нас выйти. Ё-клмн!!! Если бы мне кто-то сказал про такое, я бы, наверное, не поверила, если бы не увидела своими глазами: весь коридор забит людьми и сумками, между ними лавируют какой-то красномордый парень в грязнючем белом халате с подносом плова и официантка с кусками золота в ушах, предлагающая какую-то печеную хрень. Хорошо, что наши купе были первыми в вагоне, пробиться в другой конец было практически невозможно. Если протолкнуться, через наваленные сумки и стоящих пассажиров еще как-то можно было попытаться (официанты же ходят), то переступать через уютно лежащую на полу женщину с ребенком или дедушку в пальто совсем не хотелось. Очередной скандал произошел, когда проводник не захотел пускать нас в туалет в начале вагона: сначала врал, что он служебный (государственному человеку не пристало гадить вместе с народом!), потом - что он не работает (государственный человек, видимо, консервировал продукты распада и мученически ждал Ташкента), и предлагал, все-таки, пробираться в другой конец вагона. Проводник орал по-узбекски изредка вставляя русские слова, а переводила нам проводница. Выбили возможность посещать туалет путем взятки в 100 рублей, ребята решили в нем же и курить.

Как и полагается уважаемым людям, у наших проводника и проводницы был слуга, который выполнял всю грязню работу и готовил для них прямо в купе. Борщ! Он и нам предлагал.

Постельное белье оказалось не таким уж поганым, правда на наволочку я всё-таки постелила свое полотенце. Протерли стол и руки по локоть моим лосьоном для лица, а потом еще водкой, на всякий случай. И вообще старались поменьше выходить из своих купе в тот параллельный мир, который начинался в коридоре, и поменьше там ко всему прикасаться.

Решили попить чайку. Оказалось, что и чаёк, и даже чайники пассажиры возят с собой, а сахар тем более! Но подобревший после взятки проводник, сказавший нам, что зря мы, русские, считаем их чурками, растолкал слугу и напоил нас своим чаем. Слуга принес стаканы, на треть забитые заваркой, и банку с остатками окаменелого сахара. Чай подозрительно отдавал веником, но и на том спасибо.

Мои приключения продолжились в завоеванном туалете - стою, слава богу, уже мою руки, точнее пытаюсь это сделать, стараясь как можно молниеноснее нажимать на пипочку, из которой вода течет. И тут, конечно же, открывается дверь - в проходе нарисовывается помощник проводников, стоит и смотрит. Я прилично, но с угрозой в голосе, спрашиваю: в чем дело? На что он мне отвечает - ты из какого вагона? Я ему уже в истерике: ты сам, придурок, из какого вагона?! Вырываюсь следом за ним в коридор, и начинаю нецензурно орать. На мой ор выскакивают ребята, и обещают, что если еще раз такое повторится, то до Ташкента он не доедет. Оказалось, что он не только ко мне захаживал - о такой вещи, как стук в дверь, парень никогда не слышал: а на фига, если есть ключ?

Кстати, сложилось ощущение, что ключи от купе и туалетов есть у всех в этом поезде. Каждые полчаса кто-нибудь открывал дверь: милиционеры, проводники, какие-то мутные мужики, официанты. Официанты сначала колотили в дверь и пытались нас уверить, что, мол, наш заказ принесли, потом просто нагло открывали дверь – как раз у нас и щеколда выломана была, очень удобно для бизнеса. Слава богу, у нас ничего не украли, и от продукции местного общепита мы удачно отбились, и милиция документы проверила всего пять раз. Ни милицию, ни начальника поезда ничуть не смущала толпа людей в коридоре. Может они думали, что это пассажиры просто стоят и в окошки смотрят, и ничего, что в каждом купе явно не по четыре человека, и ничего, что женщина с ребенком расположилась на полу и спит. Офигеть!!! Ни один из попутчиков ей даже посидеть в купе не предложил, хотя её, по-видимому, не особо и волновало, что она на полу едет.

Кое-как провели ночь, напились и забылись, как говорится. Наконец-то Оренбург!!! Пассажиры, проехавшие в коридоре всю ночь и часть дня, прознав, что освобождается целых три купе, да еще и с постельным бельем, потихоньку толпились около наших дверей, подтаскивали свои сумки, мешая выносить наши. Мы уговаривали, просили - подождите, дайте же выйти нам, в конце концов - безрезультатно. Подумаешь, что в Оренбурге люди с билетами зайдут - а вдруг попадутся гнилые интеллигенты и все-таки удастся зацепиться за место в купе? Между нашими вторым и третьем купе, на огромном чемодане, ехала семья - русские бабушка и женщина с девочкой. Ребята, растолковав пихающихся узбеков, и перегородив сумками коридор, втащили чемодан и семью в наше первое купе. Хоть какое-то доброе дело мы сделали.

На перроне в нос ударил морозный воздух, ну и что с запахом и гари и специфическим душком железной дороги, зато воздух! Ура!!!! Мы все-таки доехали, выбрались из этого адского вагона. А самое удивительное, что перед входом толпилось человек двадцать узбекских пассажиров - мы специально дождались и посмотрели, в чудо вагон влезли все до единого.

В общем, если хотите экстрима, поезд «Москва-Ташкент» ждет вас. Это мы только до Оренбурга ехали, а представляете, как прикольно, если до самого Ташкента ?