Санаторно-курортное лечение

История стара, как мир – женщина в возрасте, разочарованная и циничная, отправляется в курортный город N, где встречает мужчину в самом расцвете сил, вырвавшегося на свободу от законной жены, сопливых детей и прочего быта. Встречает она его самым пошлым образом за ужином, живут они на разных этажах, он приехал сюда подлечить «сердчишко», не женат. Ну, якобы – это ведь закон жанра: смена декораций, смена статуса и вообще всего - не женат, не привлекался, не состоял, готов к труду и обороне.

Пардон за штамп, но то, что южные ночи страстные очень – это факт. Жирные мотыльки, цикады, не очень чистое, но все равно романтичное отечественное море – все это, знаете, действует на психику измотанной выживанием женщины самым расслабляющим образом: «Могу я отдохнуть, как белый человек? Что ж я, любви не заслужила, на старости-то лет? Вон как мущщина убивается, глазами какими смотрит – нет, такие глаза врать не могут, любит! Или все-таки хочет секса?.. А и пусть! Я тоже хочу, я уже не девочка, я зрелая женщина, что тут такого?!».

Две недели дама провела в классическом любовном романе – цветы-шашлык, секс на пляже среди прочих влюбленных соотечественников, клятвенные признания, рассказы об афганской юности и демонстрация шрамов, и даже предложение руки и сердца. С одним «но»: сначала надо вернуться домой и спросить благословления престарелой матушки, он слишком послушный сын, чтобы сделать предложение женщине своей мечты без матушкиного согласия – но пусть его любовь не волнуется, мамаша при смерти, и шансов получить вредную свекровь у нее не много.

Героиня рассказа вернулась в Москву помолодев на лет на десять, сбросив лишний вес и разгладив мимические морщины без посторонней помощи. Весь наш отдел ходил зырить на тетку, которой удалось магическое превращение из вредной климактерической грымзы обратно в юную деву, милую и отзывчивую. Ее можно было смело фотографировать в буклет «О пользе санаторно-курортного лечения», настолько разительно отличалась она от себя самой ДО. Дама стала обращать на себя внимание прежде не замечавших ее сотрудников, вереница лысеющих мужичков в возрасте протоптала дорожку в ранее ненавистный всем кабинет. Охочие до сплетен сотрудники взахлеб обсуждали версии, объясняющие загадочное превращение, диапазон варьировался от пластической операции до молодого любовника-киприота, к которому она скоро свалит, вот только продаст тут квартиру и сделает липосакцию.

Дама цвела примерно месяц – затем грымза стала потихоньку брать верх, лысеющие поклонники иссякли, не дождавшись результата, сотрудники опять стали избегать лишних контактов, и ушедший десяток лет навалился на тетку с новой силой. Коэффициент вредности удвоился, версии сплетников вернулись к первоначальному диагнозу «климакс врожденный», и вообще общаться с ней стало невозможно вдвойне…

На корпоративной пьянке по случаю очередной годовщины конторы мне повезло оказаться рядом с ней за столом, через пару часов после начала я попросила ее передать мне вина и вежливо отметила, что крымские вина вполне себе ничего и вызывают ассоциации с южными душными ночами… Ее прорвало, она рассказала мне, что была полной дурой и что непонятно, почему вообще поверила во всю эту романтическую чушь, но что эти две недели – самое чудесное что случалось в ее дурацкой жизни. Она пересказала мне все их диалоги, все клятвы, всю эту курортную ерунду – и я сначала даже подумала, что она издевается надо мной, настолько вся история напоминала средней руки советский фильм об отпуске в Ялте. Как можно быть такой дурой, чтобы воспринимать всю эту ахинею про больную мамашу и рассказы о счастливом будущем в дворце где-то недалеко от Новосибирска всерьез?! Курортный роман – это известная тема, народ вырывается из будней и создает себе сказку по мере своих сил и возможностей, все неженаты, богаты и влюблены – и это нормально. Надо же как-то отвлекаться от офисно-семейной рутины, а то с ума сойдешь. Моя подруга регулярно мотается в Турцию и каждый год крутит роман со всеми вышеперечисленными атрибутами с местными мачо – и ничего, возвращается отдохнувшая, с повышенной самооценкой после интенсивной турецкой терапии. И, насколько мне известно, ей в голову не приходило париться на тему продолжения отношений – встретились, изобразили, разошлись.

Героиня этой истории вернулась в Москву и стала жить в приподнято-оптимистичном настроении, которое сопровождает человека в преддверии перемен к лучшему. Известив родителей о скором браке, она начала готовиться к свадьбе и переезду – приятные хлопоты несколько омрачало отсутствие вестей от любимого, но острое желание счастья мешало посмотреть правде в лицо. Через неделю она отправила первую телеграмму – с заверениями в любви и осторожным вопросом «что случилось, почему молчишь?». Через две недели она отправила письмо и две телеграммы с настойчивым «ответь немедленно, я волнуюсь!». Не получив ответа, напрягла нашу службу безопасности и узнала, что по оставленному адресу находится кожно-венерологический диспансер – символично. Через три недели она позвонила в санаторий и, придумав идиотскую историю о перепутанных чемоданах, выведала настоящий адрес Ромео – Москва, ул. Обручева. Никакой не Новосибирск… Убедив себя в том, что так даже лучше и родители рядом и не надо привыкать к другому климату, она напялила на себя что-то красивое и поперлась к исчезнувшему любимому делать сюрприз. Дверь открыла девочка, настолько похожая на него, что сомнений не оставалось – дочь. На шум выскочил пацан-подросток, а за ним и сибирский принц, который, увидев мою коллегу, попытался мимикрировать под обои и вообще исчезнуть из поля зрения. Жена, несомненно, тоже имелась в наличии, но, похоже, в данный момент отсутствовала. Мужик пришел в себя и, назвав ее «Анджелой Георгиевной, сотрудницей из отдела кадров», пригласил побеседовать на лестничной площадке.

Вытащив беднягу за шкирку в подъезд, принц стал раздраженно шипеть, спрашивая, откуда у нее его адрес и какого она сюда приперлась. На бессмысленное бормотание про маму, у которой он должен был спросить разрешения жениться на ней, мужик задал резонный вопрос «Ты что, дура?!» и вытолкал ее на улицу.

В данный момент она пыталась осознать, что с ней произошло и как ее угораздило влюбиться на курорте. И можно ли еще что-то исправить, потому что он тогда, на юге, не врал – она совершенно в этом уверена, он точно ее любил, просто ему тяжело уйти от семьи, он не может бросить детей… Она делилась со мной своими шекспировскими трагедиями, а я смотрела на нее и на языке у меня вертелось – «ты что, дура?!»

Но я не спросила. Зачем?