Звезды, блюдца, Рождество

 В нашем детстве Бога не было.
А Его Рождество было.

Были Святки, был канун Рождества, были переписанные от руки «тайные знания», были отпечатанные на фотобумаге самодельные сонники и способы гадания, которые продавались в электричках глухонемыми. Было стойкое ощущение, что Высшие силы используют любые наши самодельные способы связи, чтобы поговорить с нами. И было острое желание узнать – когда же, ну, когда же замуж, и будет ли он вообще, этот «замуж»?


Канун Рождества, - сидим, четыре тринадцатилетних мракобески, - три Светки: Большая Светка, Маленькая Светка, просто Светка и я. Родителей нет, мы сегодня одни, у нас ночевка, - сидим в ночнушках, все по протоколу, распустив свои куцые коски, аки русалки - гадаем.
На столе лист ватмана, с расчерченным по кругу алфавитом, слова «да» и «нет» по бокам, и блюдце со стрелкой. Горят свечи. Решаем, кого вызывать.
- Черную Даму давайте … - говорит Маленькая Светка. И делает страшные глаза в форме пиковой масти.
Мы дружно, трусливо и отрицательно мотаем головой. Какая Дама? И так ссыкотно, бабайки спрятались за шторками, а она еще тут тоски нагоняет.
- Гоголя давайте… - предлагает Светка.
-Здравствуйте, мертвые души… - загробно гундит Большая Светка.
-Тогда Пушкина! – говорю я. – Пушкин добрый. Мы его стихи, если что, знаем, если спросит - врасплох не застанет.
Все соглашаются. Накладываем руки на тарелку, сидим дальше.
- Дуры, - говорю я, - надо же его как то вызвать…Дух то…
- Дух Пушкина…. - торжественно произносит Большая Светка. – Дух Пушкина…. Вызываем тебя, приди!
- Выходи, дух… - подхватываем мы.
Тарелка молчит. Двигаться не собирается. Ни на миллиметр. У нас потеют руки, мы сопим и морщим лбы.
- Он наверное уже пришел… - шепотом говорю я. – Давайте вопрос зададим какой-нибудь… Ну вот, например, будет ли атомная война?
-Дух Пушкина…. Скажи, будет ли атомная война?
Сидим. Ждем. Дух Пушкина думает. Или ржет, что вероятнее. Тарелка, паскуда, хоть бы нагрелась. Стоит незыблемо и равнодушно, как надгробная плита.
Через час бесплодных усилий и вызовов более покладистых духов с нашей точки зрения, - вплоть до Ленина, Брежнева и Сталина, мы разочаровались в тарелке. Принесли иголку с ниткой. Иголка с ниткой была гораздо разговорчивее, и шустро двигалась по буквам. Другое дело, что сложить эти буквы в предложения никак не получалось, хоть тресни. Получалась какая то непонятная каша из букв, без единого намека на смысл.
Но отступать мы не собирались и продолжали мракобесить. Жгли бумагу, и по очертаниям на стенке пытались угадать, будет ли атомная война, и когда мы выйдем замуж. Жженная бумага предлагала нам дальние моря, горы, кареты, дворцы, леса, медведей и петухов. Что конкретно она имела ввиду, не было никакой возможности расшифровать.
- В общем, фигня какая-то… - подвела итог Большая Светка. – Давайте пойдем на улицу, валенки кидать. В какую сторону носок покажет, оттуда и парень будет?

Дурочкам собраться – рот закрыли и пошли. Времени 12 ночи, на улице никого, выходим на единственный перекресток в маленьком городке. Мигают желтые светофоры, мороз и звезды, красота… На все четыре стороны простор – на юг – райцентр, на север - правый берег, на запад – собственно наш городок, на восток – деревня Кобляково.
-Знаете что… - говорит Светка. – Давайте лучше определим так – вот эта дорога - Москва, вот это - Иркутск, вот это - Париж, а вот это наш город. А то что-то мне не хочется в Кобляково жить.

Да не вопрос – переименовываем населенные пункты, и начинаем кидать «валенки». Строго говоря, валенки были только у меня, у остальных сапоги. Я встаю на середину, снимаю валенок, и подкидываю его вверх. Париж! Париж! Ура, товарищи! Доскачу сейчас на одной ноге до валенка и начну учить французский! И Светка Большая в Париж! И Маленькая Светка в Париж! Втроем там тусоваться будем. Просто Светка смотрит на нас подозрительно и недовольно.
-Я тоже в Париж хочу … - бубнит она.
-Кидай давай… - говорим мы. Светка становится на середину перекрестка, зажмуривается и швыряет свой сапог вверх. Сапог нервно летит в небо, застывает там одинокой звездой и по косой траектории улетает в сугроб. А главное, совершенно не ясно, куда показывает, то ли Париж, то ли Кобляково.
И тут из-за сугроба выходит собака. Рыжая такая, лохматая. И смотрит на нас, моисейским взглядом. А мы на нее. Светка смотрит на сапог.

А тут надо пояснить, что сапоги у Светки были клевые, красные дутыши, писк моды, ценный артефакт. Эти сапогам полшколы завидовало. В этих Сапогах Светка котировалась на порядок выше нас, и вообще была модной.

Собака еще немного на нас посмотрела, потом медленно открыла пасть и заключила красное сокровище в зубы. Потом развернулась и пошла, презрительно размахивая хвостом.
-А!…. – Заорала Светка, а вслед за ней завопили мы. Собака вздрогнула и припустила бежать. Мы за ней. Втроем, - Светку парализовало от ужаса.
Лохматая гадина прибавила ходу, - мы не отставали. Кошмар происходящего прибавил нам сил. Позади нас бежала на одной ноге рыдающая Светка, впереди собака, - потихоньку набирая скорость курьерского поезда. Светка безнадежно отставала.
Совместными усилиями мы загнали собаку в подъезд и окружили ее, тяжело дыша. Но собака была сибирячкой и не собиралась здать без боя трофей. Она положила сапог между лап и угрожающе зарычала, дескать я вам не хрен собачий. Это нас немного отрезвило, и мы попытались договориться миром, мол, собака, собака, отдай сапог по хорошему. Хрен нам. Собака, чувствуя, что сила духа побеждает, стала рычать громче, с подлаиваниями. Сапог сиротливо смотрел на нас, как заложник, взятый в плен террористом.

И тут в подъезд доскакала Светка. И собака поняла, что у нее нет шансов и замолчала. Светка кинулась на зубы, как Матросов на амбразуру, мы даже квакнуть не успели, а собака тяфкнуть, схватила сапог и отоварила им собаку. Собака захлопнула рот и сквозанула из подъезда.
-Дуры вы, дуры… Идите нафиг, с вашими гаданиями, - рыдала Светка , натянув сапог на ногу.
- Не ной, - философски сказала Маленькая Светка, - поедешь в деревню Собакино…
Обматерив нас, Светка ушла домой, а мы втроем побрели обратно, хихикая и веселясь. Мы то в Париж едем, что нам то печалиться?

Я смотрю сейчас на эту троицу с высоты возраста и улыбаюсь. Никто из нас не доехал до Парижа, хоть и разъехались в разные стороны. И с деревней Кобляково, слава яйцам, пронесло. Но осталась привычка в Рождественские дни общаться с Высшими силами, совершенно не запоминая предсказания. Каждый год я гадаю на кофе, жгу бумагу, раскладываю карты Таро или спрашиваю Мудрого Шеня, из Книги Перемен в он-лайне. Нужно иногда давать возможность Им поговорить с нами, посредством самодельных ритуалов, - строго говоря, Им совершенно безразличны наши правила. Хоть монетку подкинь. Главное, обрати внимание на пятое измерение… 
И сообщи, что готова общаться.

С Наступающим Католическим Рождеством, дорогие забугорные тетки!