90-90-90

В душе я – британский ученый. У меня осталось только одно объяснение происходящему, и оно кажется мне менее фантастическим, чем предлагаемые серьезными специалистами программы по исключению «всего жирного, мучного, сладкого, соленого». Я думаю, нет, я просто уверена, что воздух в Орехово- Борисово Северном перенасыщен углеводами. Человек, не евший с двух часов дня, не может, не должен видеть на весах с утра плюс один килограмм.

Да-да, это все о ней. Худые не поймут. Поэтому им милосердно можно дальше не читать. Только человек, сидевший на бессолевой японской диете, практиковавший двухнедельное поглощение «супа Митчелла» раз в квартал (ненавидите ли вы сельдерей так, как ненавижу его я?) и заслуживающий докторской степени в области «Диета Кима Протасова и ее последствия», оценит всю глубинную сущность этого стона: мне ничего не помогает.

Я знала, что у меня будут проблемы с самого раннего детства, когда мне поведали, что бабушка поправилась на помидорах и черном хлебе. Тогда эти проблемы казались очень далекими. Но недолго – первый нещенячий жирок предательский осложнил прыщавый пубертат и великая битва, рядом с которой Армагеддон – шутка господа бога – началась.

За 38 земных лет я толстела и худела, толстела и худела, толстела и худела. Два раза набирала по 20 беременных кило (это при почти девятимесячном токсикозе!), два раза сбрасывала и набирала вновь. Я не помню вкуса сахара (8 лет), разлюбила тортики (6 лет) и, кажется, понимаю, что пора расстаться с кофе. Когда мне говорят: ну посиди на гречке, я демонически смеюсь: прием гречки, с вечера замоченной в кефире, давно уже стоит пунктом номер три утренней рутины – после умывания и натягивания треников.

Когда мне советуют: откажитесь от соленого – гомерически хохочу. Милые, я люблю все ваши советы, но если б я все это ела раньше, то не прошла бы ни в одну дверь!!!

Что там еще по плану? Ах, ну да, спорт! Год ежедневных занятий пилатесом подтянул меня и вернул к активной жизни – но стрелка весов упорно стояла на 89.

Я научилась пить просто чай, готовить вкусное, не пробуя и, почти верю в то, что секс прекрасно заменяет шоколад. Это мазохизм, говорит моя подруга Марина Викторовна, намазывая толстый ломоть белого хлеба маслом и медом, зачем такое мученье? Я могу возразить, что цвет лица от того становится необыкновенным, но Марину Викторовну голыми руками не возьмешь. Это от голода, говорит она и размешивает три ложки сахара в стакане, там еще говорят, блеск в глазах бывает!

Последние полгода я не ем после шести НИЧЕГО – и сегодня утром мне в лоб ударил 91 килограмм. Сначала я хотела застрелиться, но мое чертово живое воображение быстренько нарисовало мне реакцию близких и дальних родственников. Как я буду лежать, интересно бледная, как героиня чеховского рассказа «Страдальцы», но только с дырой во лбу, а все будут ахать, удивляться, а потом обязательно все переврут и извратят. Скажут, что я заморила голодом себя до смерти из-за несчастной любви.

Поэтому мне пришлось признать, что я – британский ученый. Конечно, воздух Орехово- Борисово Северного мог быть насыщен витаминами, белками и микроэлементами, но, увы! Это – предательские углеводы. Я дышу ими во сне и прибавляю, прибавляю… Наверное, надо как-то перестать дышать. На время .Хотя бы после шести.

На часах восемь тридцать вечера. Мое семейство весело поглощает жареную картошку с жареной рыбой и салатом, мною изготовленными, затем они выпьют свой чай – с сахаром и яблочной шарлоткой моего приготовления, а я буду цедить свой – совершенно равнодушно. Я уже и есть-то не хочу. Я хочу весить хотя бы 80 килограмм…

В конце концов – это дело принципа! Конечно, если моя теория не всесильна и потому неверна, то есть еще одно объяснение. Нематериального порядка. Может среди предков моих затесался безнравственный человек. Ну, ударил там, в пещере кроманьонца, старшего по званию и убил до смерти. Вот за это нашу породу бог и наказал.