о себе:
мне 35 лет, у меня двое детей и в моей семье считается, что это много. детей я люблю, но неправильно воспитываю. и "свой пример" у меня тоже не очень... потому, что я не умею гнуть нужную линию - сначала ругаюсь(потому, что помню, что например, за хамство нужно ругать), потом обнимаюсь (потому, что в "общаться с ребенком. Как?" написано, что в день детям необходимо минимум 7 объятий в день). И еще я очень женщина, и свою нематеринскую жизнь отменять не собираюсь...
Мат и дитя
Женщина-мать о своем
Санаева Полина
профиль | лента | блог | помощь зала | худсовет | комментарии | фото | читает | метки
Мужчина, как ускользающая красота
06.09.10 12:48 | Добавить в избранное
- Цигель-цигель ай-лю-лю!
- Ай-лю-лю потом.
"Он улетел, но обещал вернуться. Милый!"
"Выезжаю с докладом в Новохаперск. К обеду не жди. Целую. Твой суслик"
Ну, в общем "мужчина - это такой странный предмет, если он ещё есть, то его сразу нет". И не то чтоб он тебя бросает, не то чтоб не хочет проводить с тобой время, не то чтоб его нет совсем. Наоборот. Он всегда где-то поблизости, буквально тут рядом, "на территории", "на районе" и уж, конечно, "на связи". Он прилагает усилия, чтобы закрепить тебя за собой, убедиться в том, что ты сидишь "на базе", и когда тебя уже можно не пасти, у него появляется какая-то бесконечная череда дел, забот, необходимости переговорить, утрясти, взять где-то и отвезти куда-то какую-нибудь бумажку, или стройматериалы, или встретить в аэропорту одного и проводить на вокзал другого. И уж потом, ночью, вернуться и спросить, что на ужин.
Полазить в холодильнике, погреметь кастрюлями и сказать: "Ладно, разогрей, только не сожги, как ты это умеешь, я тебя умоляю". А что по программе в полпервого? А по "НТВ"? В два ночи очень хороший фильм. Прекрасно! Давно хотел посмотреть. Ты чё, спать собираешься? Принеси пикули с балкона. Да не холодно там, говорю, я только что с улицы! Сегодня сидели в одном новом
кабаке… Что? Ты про него слышала? Ходили уже? С кем? А-а-а… И будильник
надо поставить на 8, я утром встречаюсь с одним, которому давно обещал.
В детстве у меня не было возможности наблюдать мужчин в домашних условиях. В школе мне это почему-то было не интересно. А когда однажды в пятом классе я пришла к школьной подруге домой и обнаружила у неё на кухне какого-то мужика, то очень удивилась. И спросила: "Кто это?"
- Папа, - сказала подруга.
- Он болеет? - спросила я.
- Нет! - ужаснулась подруга.
- У него выходной? - предположила я.
- Он с работы пришёл. Он всегда приходит в это время.
- Раньше мамы? Когда на улице ещё светло?
Это было невероятно. Это до сих пор даёт мне надежду, что где-то есть папы, которые хоть иногда приходят домой, когда ещё светло, и никуда не собираются потом уходить, а просто разговаривают с детьми, шутят с жёнами и в чём-то им помогают, смотрят фильмы и футбол, иногда запекают мясо в духовке, и вообще живут дома. Удивительно.
Впервые я столкнулась с мужским обществом и особенностями его поведения в природе только в университете. И там с недоумением и благоговением стала наблюдать, как время от времени мои однокурсники, переглянувшись, встают и покидают аудиторию молчаливой толпой. Какими значительными они были в этот момент! Каким загадочным казался мне каждый их уход, их мужская автономия, их закрытость! Что они делали там, о чём говорили, когда стояли особняком в фойе? Ради чего то и дело нарывались на замечания преподавателей, опаздывая на занятия после перемены, подчёркивая свою независимость? Ответы на все эти вопросы казались мне очевидными: они же мужчины! И я к ним не приближалась.
То есть, не делала этого специально. А когда, наконец, случайно услышала, О ЧЁМ они говорят и ради чего терзают нервы лекторам, - это было открытие века. Оказывается, какие это глупости, какие ерундовые разговорчики, тупые подколки, пошлые и несмешные анекдоты, молчание, сигаретки, плевки, карты, мат, обмен поджопниками! Стало очевидно, что самой интересной частью их общения друг с другом был именно этот коллективный уход от девчонок, демонстрирующий независимость и их мужскую корпоративную солидарность.
Оказалось, что когда они доходили до курилки, они там ПРОСТО КУРИЛИ и готовились к тому, чтобы вернуться к нам с таким же значительным видом.
Зачем напускать на себя такой вид, когда идёшь просто покурить и послушать сплетни, для меня до сих пор загадка. Наверное, это что-то связанное с самоутверждением и повышением самооценки, но я могу только предполагать, ведь не спросишь: "Зачем ты рассуждаешь о неприкосновенности права на общение с друзьями, собираясь пойти выпить?" Но "пойти выпить" - это самое понятное во всех этих бесконечных движениях, называемых "делами".
У всех есть мужья, мужчины, "отношения", парни, но в то же время все они какие-то настолько виртуальные, что порой удивляешься, откуда столько детей на улицах. Мужчины все где-то "на проводе" и "у аппарата", "в командировке", "на работе", "уехал" и "щас придёт". Магазины, поликлиники, кафешки и рестораны полны женщинами, сидящими без мужчин, и мужчинами, сидящими без женщин. Или с женщинами, но не со своими, а так, с некими, скажем, независимыми. "Свои" ведь не для того, чтобы по ресторанам их водить.
- Алё, я тут сижу в очереди, передо мной ещё две, меня тошнит, можешь приехать?.. Ну ещё минут 15-20. Нет? А когда? Через час? Ладно, сама доберусь. Аккуратно? Хорошо, буду аккуратно. Хорошо, позвоню.
Не может. У него машина, кресла с подогревом, скорость и комфорт, а его беременная жена будет "аккуратно" ловить жигулёвое трясущееся такси.
Иногда мне кажется, что в них действует какая-то программа, не позволяющая им вернуться домой из "своей жизни" раньше определённого времени, пока светло. Это просто невозможно, пока не закончится всё, что происходит в мире, пока ещё можно участвовать - надо участвовать. Яркое подтверждение этой теории - поведение моего сына, который просто не состоянии придти с улицы сам.
Каждый раз, когда он собирается гулять, у нас с ним происходит следующий разговор:
- Как только начнёт темнеть - возвращайся.
- Нет, я пойду к Димасу.
- Хорошо. Только приходи сам. Не жди, что я начну тебя там искать.
- Ладно.
- Придёшь? Я не хочу больше бегать по всему двору и кричать.
- Да приду, сказал.
Не приходит. Примерно после сорокового раза, когда он мне твёрдо обещал "придти сам" и ни разу этого не сделал, я перестала возмущаться и решила провести эксперимент: не загонять его домой, как бы поздно ни было, и ждать.
"Когда-то же он должен вернуться", - думала я, как мне казалось, логично.
Нет. В одиннадцать ночи я вышла во двор. Было тихо. И только Васик, сидя на корточках, бил одной деревяшкой по другой деревяшке. "Сынок, - сказала я, - посмотри, какая ночь. Неужели ты не хочешь есть? И не устал? Никто ведь уже не гуляет! Все спят!" "Нет, не все", - ответил он и показал на группу ребят, пьющих пиво в беседке. Ясно. Он не мог уйти, не убедившись, что уже абсолютно все движения во дворе закончились. Вот если б он действительно оказался последним, то со спокойной душой, уже не боясь ничего пропустить, пошёл бы домой и запросил бы тарелку супа. Я поспешила. Но ведь ему только восемь.
Что уж говорить о старших. Которые всегда где-то та-а-ам, в каких-то авангардах и даже аванпостах, погружённые в решение глобальных вопросов, в воплощение в жизнь грандиозных идей, очень реальных и очень конкретных, которые вроде как и обеспечивают прогресс, поворачивают историю и создают добавленную стоимость. "Вы, женщины, фантазёрки, живёте в выдуманном мире, где главное - ваши эмоции. Чувства! Сопли, вопли! А мы, мужики, реалисты, обеими ногами стоим не земле, и не только стоим, но и крутим её, эту землю, пока вы витаете в облаках". Я даже готова с этим согласиться, только хочу понять, неужели все эти великие дела нельзя делать в рабочее время?
Получается, что про нас, мечтательниц, заключённых в свой эмоциональный мир, всегда известно, где мы и чем занимаемся. Наш выдуманный мир находится внутри нас, а сами мы находимся дома. В то время как реалисты мужчины, живущие разумом в конкретном жёстком мире, на самом деле всегда как бы неизвестно где.
Вот только что был, сидел спокойно в спортивных штанах, обгладывал косточку
- и вот уже сорвался, куртку натягивает, ключами гремит! И пошёл, и помчался, рассекая пространство. Куда? Зачем? Как мои однокурсники, чтобы почувствовать себя "на движениях", в гуще событий? Чтобы быть где-то ещё. Есть только один человек, встречая которого в десять минут седьмого, можно быть уверенным - идёт домой. Пик-пик-пик - шесть! Всё! Встал, собрался, контору запер и домой. И симпатичный, и умный, и востребованный, ан нет - домой и всё тут! Восхищаюсь! Уважаю! Завидую домочадцам. Но это именно то исключение, которое правило только подтверждает. Подавляющее большинство мужчин в одиннадцать НОЧИ вдруг смутно начинают ощущать, что жизнь только начинается и что где-то и (о ужас!!!) без них вечер перестаёт быть томным. В два они ещё верят, что предчувствия их не обманули, в три спрашивают друг друга: "Чё, по домам?" и не расходятся.
- А потом мы поехали на море…
- На море? Сейчас февраль.
- Ну, мы ж не купаться поехали.
- А зачем?
- Тсс! Тихо! Так надо!
И это никогда не кончается. Они не умеют ходить домой, даже когда идти больше некуда. И это не значит, что они не любят своих жён и своих детей, просто им всегда нужно что-то ещё. Новые территории, новые ощущения, новые… э-э.. завоевания…
"Пока не будет твоей любви, мне будет хотеться чего-то ещё", - пел Гребенщиков. И обманывал. Как только у тебя будет моя любовь, тебе сразу станет нужно что-то ещё.
Сыну я говорю так: "Это не сложно. Ты уже когда увидишь, что темнеет, что дети начинают расходиться, - ты не ищи больше ничего, ни за кем не заходи, не играй один - ты просто иди ко мне, иди домой". Иногда срабатывает, и тогда он рад, что оказался дома и у него есть время на поплавать в ванной, на поесть долго и смачно и ещё на посмотреть кино и на поцеловаться со мной. Но мужчине я так сказать не могу, я же умная. Могу только сказать, что скучаю. Засыпаю одна и скучаю даже во сне.
- Ай-лю-лю потом.
"Он улетел, но обещал вернуться. Милый!"
"Выезжаю с докладом в Новохаперск. К обеду не жди. Целую. Твой суслик"
Ну, в общем "мужчина - это такой странный предмет, если он ещё есть, то его сразу нет". И не то чтоб он тебя бросает, не то чтоб не хочет проводить с тобой время, не то чтоб его нет совсем. Наоборот. Он всегда где-то поблизости, буквально тут рядом, "на территории", "на районе" и уж, конечно, "на связи". Он прилагает усилия, чтобы закрепить тебя за собой, убедиться в том, что ты сидишь "на базе", и когда тебя уже можно не пасти, у него появляется какая-то бесконечная череда дел, забот, необходимости переговорить, утрясти, взять где-то и отвезти куда-то какую-нибудь бумажку, или стройматериалы, или встретить в аэропорту одного и проводить на вокзал другого. И уж потом, ночью, вернуться и спросить, что на ужин.
Полазить в холодильнике, погреметь кастрюлями и сказать: "Ладно, разогрей, только не сожги, как ты это умеешь, я тебя умоляю". А что по программе в полпервого? А по "НТВ"? В два ночи очень хороший фильм. Прекрасно! Давно хотел посмотреть. Ты чё, спать собираешься? Принеси пикули с балкона. Да не холодно там, говорю, я только что с улицы! Сегодня сидели в одном новом
кабаке… Что? Ты про него слышала? Ходили уже? С кем? А-а-а… И будильник
надо поставить на 8, я утром встречаюсь с одним, которому давно обещал.
В детстве у меня не было возможности наблюдать мужчин в домашних условиях. В школе мне это почему-то было не интересно. А когда однажды в пятом классе я пришла к школьной подруге домой и обнаружила у неё на кухне какого-то мужика, то очень удивилась. И спросила: "Кто это?"
- Папа, - сказала подруга.
- Он болеет? - спросила я.
- Нет! - ужаснулась подруга.
- У него выходной? - предположила я.
- Он с работы пришёл. Он всегда приходит в это время.
- Раньше мамы? Когда на улице ещё светло?
Это было невероятно. Это до сих пор даёт мне надежду, что где-то есть папы, которые хоть иногда приходят домой, когда ещё светло, и никуда не собираются потом уходить, а просто разговаривают с детьми, шутят с жёнами и в чём-то им помогают, смотрят фильмы и футбол, иногда запекают мясо в духовке, и вообще живут дома. Удивительно.
Впервые я столкнулась с мужским обществом и особенностями его поведения в природе только в университете. И там с недоумением и благоговением стала наблюдать, как время от времени мои однокурсники, переглянувшись, встают и покидают аудиторию молчаливой толпой. Какими значительными они были в этот момент! Каким загадочным казался мне каждый их уход, их мужская автономия, их закрытость! Что они делали там, о чём говорили, когда стояли особняком в фойе? Ради чего то и дело нарывались на замечания преподавателей, опаздывая на занятия после перемены, подчёркивая свою независимость? Ответы на все эти вопросы казались мне очевидными: они же мужчины! И я к ним не приближалась.
То есть, не делала этого специально. А когда, наконец, случайно услышала, О ЧЁМ они говорят и ради чего терзают нервы лекторам, - это было открытие века. Оказывается, какие это глупости, какие ерундовые разговорчики, тупые подколки, пошлые и несмешные анекдоты, молчание, сигаретки, плевки, карты, мат, обмен поджопниками! Стало очевидно, что самой интересной частью их общения друг с другом был именно этот коллективный уход от девчонок, демонстрирующий независимость и их мужскую корпоративную солидарность.
Оказалось, что когда они доходили до курилки, они там ПРОСТО КУРИЛИ и готовились к тому, чтобы вернуться к нам с таким же значительным видом.
Зачем напускать на себя такой вид, когда идёшь просто покурить и послушать сплетни, для меня до сих пор загадка. Наверное, это что-то связанное с самоутверждением и повышением самооценки, но я могу только предполагать, ведь не спросишь: "Зачем ты рассуждаешь о неприкосновенности права на общение с друзьями, собираясь пойти выпить?" Но "пойти выпить" - это самое понятное во всех этих бесконечных движениях, называемых "делами".
У всех есть мужья, мужчины, "отношения", парни, но в то же время все они какие-то настолько виртуальные, что порой удивляешься, откуда столько детей на улицах. Мужчины все где-то "на проводе" и "у аппарата", "в командировке", "на работе", "уехал" и "щас придёт". Магазины, поликлиники, кафешки и рестораны полны женщинами, сидящими без мужчин, и мужчинами, сидящими без женщин. Или с женщинами, но не со своими, а так, с некими, скажем, независимыми. "Свои" ведь не для того, чтобы по ресторанам их водить.
- Алё, я тут сижу в очереди, передо мной ещё две, меня тошнит, можешь приехать?.. Ну ещё минут 15-20. Нет? А когда? Через час? Ладно, сама доберусь. Аккуратно? Хорошо, буду аккуратно. Хорошо, позвоню.
Не может. У него машина, кресла с подогревом, скорость и комфорт, а его беременная жена будет "аккуратно" ловить жигулёвое трясущееся такси.
Иногда мне кажется, что в них действует какая-то программа, не позволяющая им вернуться домой из "своей жизни" раньше определённого времени, пока светло. Это просто невозможно, пока не закончится всё, что происходит в мире, пока ещё можно участвовать - надо участвовать. Яркое подтверждение этой теории - поведение моего сына, который просто не состоянии придти с улицы сам.
Каждый раз, когда он собирается гулять, у нас с ним происходит следующий разговор:
- Как только начнёт темнеть - возвращайся.
- Нет, я пойду к Димасу.
- Хорошо. Только приходи сам. Не жди, что я начну тебя там искать.
- Ладно.
- Придёшь? Я не хочу больше бегать по всему двору и кричать.
- Да приду, сказал.
Не приходит. Примерно после сорокового раза, когда он мне твёрдо обещал "придти сам" и ни разу этого не сделал, я перестала возмущаться и решила провести эксперимент: не загонять его домой, как бы поздно ни было, и ждать.
"Когда-то же он должен вернуться", - думала я, как мне казалось, логично.
Нет. В одиннадцать ночи я вышла во двор. Было тихо. И только Васик, сидя на корточках, бил одной деревяшкой по другой деревяшке. "Сынок, - сказала я, - посмотри, какая ночь. Неужели ты не хочешь есть? И не устал? Никто ведь уже не гуляет! Все спят!" "Нет, не все", - ответил он и показал на группу ребят, пьющих пиво в беседке. Ясно. Он не мог уйти, не убедившись, что уже абсолютно все движения во дворе закончились. Вот если б он действительно оказался последним, то со спокойной душой, уже не боясь ничего пропустить, пошёл бы домой и запросил бы тарелку супа. Я поспешила. Но ведь ему только восемь.
Что уж говорить о старших. Которые всегда где-то та-а-ам, в каких-то авангардах и даже аванпостах, погружённые в решение глобальных вопросов, в воплощение в жизнь грандиозных идей, очень реальных и очень конкретных, которые вроде как и обеспечивают прогресс, поворачивают историю и создают добавленную стоимость. "Вы, женщины, фантазёрки, живёте в выдуманном мире, где главное - ваши эмоции. Чувства! Сопли, вопли! А мы, мужики, реалисты, обеими ногами стоим не земле, и не только стоим, но и крутим её, эту землю, пока вы витаете в облаках". Я даже готова с этим согласиться, только хочу понять, неужели все эти великие дела нельзя делать в рабочее время?
Получается, что про нас, мечтательниц, заключённых в свой эмоциональный мир, всегда известно, где мы и чем занимаемся. Наш выдуманный мир находится внутри нас, а сами мы находимся дома. В то время как реалисты мужчины, живущие разумом в конкретном жёстком мире, на самом деле всегда как бы неизвестно где.
Вот только что был, сидел спокойно в спортивных штанах, обгладывал косточку
- и вот уже сорвался, куртку натягивает, ключами гремит! И пошёл, и помчался, рассекая пространство. Куда? Зачем? Как мои однокурсники, чтобы почувствовать себя "на движениях", в гуще событий? Чтобы быть где-то ещё. Есть только один человек, встречая которого в десять минут седьмого, можно быть уверенным - идёт домой. Пик-пик-пик - шесть! Всё! Встал, собрался, контору запер и домой. И симпатичный, и умный, и востребованный, ан нет - домой и всё тут! Восхищаюсь! Уважаю! Завидую домочадцам. Но это именно то исключение, которое правило только подтверждает. Подавляющее большинство мужчин в одиннадцать НОЧИ вдруг смутно начинают ощущать, что жизнь только начинается и что где-то и (о ужас!!!) без них вечер перестаёт быть томным. В два они ещё верят, что предчувствия их не обманули, в три спрашивают друг друга: "Чё, по домам?" и не расходятся.
- А потом мы поехали на море…
- На море? Сейчас февраль.
- Ну, мы ж не купаться поехали.
- А зачем?
- Тсс! Тихо! Так надо!
И это никогда не кончается. Они не умеют ходить домой, даже когда идти больше некуда. И это не значит, что они не любят своих жён и своих детей, просто им всегда нужно что-то ещё. Новые территории, новые ощущения, новые… э-э.. завоевания…
"Пока не будет твоей любви, мне будет хотеться чего-то ещё", - пел Гребенщиков. И обманывал. Как только у тебя будет моя любовь, тебе сразу станет нужно что-то ещё.
Сыну я говорю так: "Это не сложно. Ты уже когда увидишь, что темнеет, что дети начинают расходиться, - ты не ищи больше ничего, ни за кем не заходи, не играй один - ты просто иди ко мне, иди домой". Иногда срабатывает, и тогда он рад, что оказался дома и у него есть время на поплавать в ванной, на поесть долго и смачно и ещё на посмотреть кино и на поцеловаться со мной. Но мужчине я так сказать не могу, я же умная. Могу только сказать, что скучаю. Засыпаю одна и скучаю даже во сне.
комментарии:
добавить комментарий
Пожалуйста, войдите чтобы добавить комментарий.