Не нужен нам берег турецкий!

Когда Якин предложил мне полететь с ним в Гагры (далее по тексту: под Якиным понимается дядька, чей статус в моей жизни является непостижимой величиной и не поддаётся ни женской, ни ещё какой логике, а в Дзэне именуется коаном, под Гаграми – совместно проводимый отпуск), удивление как-то уж очень быстро стёрло с моего лица грань между богоподобным ликом и мороженой щукой. Придя в себя, я спросила: «Куда хочет мой белый господин?». Якин оказался на поверку экстремалом, чем вторично заставил меня усомнится в происхождении видов по Дарвину, а не от карасей, вынеся на рассмотрение проект «Словакия», где значились страшные слова: «рафтинг», «полный курс скальной подготовки с максимальный выбросом адреналина», «зализывание ран у костра», «параглайдинг». На мой день рождения в программе значилось: «Поедание поросёнка на вертеле. Песни, танцы и т.д.» Иногда, признаю, да, я веду себя как свинья, поэтому невероятного возбуждения я не испытала, почему-то… Воспаленное воображение нарисовало картины, не показавшиеся мне гламурными: «Я в вечернем платье, на шпильках жутко матерюсь в процессе восхождения на вершину Дьюмбер» и «Я кручусь на том, что мне обманчиво представляется каруселью, под ритуальные танцы комрадов с плотоядными взорами». В ушах мужской хор запел песню о Стеньке Разине и княжне, не по своей воле ознакомившуюся с набежавшей волной. Даровать Якину такой праздник-праздник я не могла вследствие инстинкта самосохранения.

Опустим подробности ссор (с последующим разбором чемоданов), вызванных подозрительным желанием большого количества людей отдохнуть в самом конце сезона по бросовым ценам, с взаимными упрёками: «Почему именно мне надо рвать анус по турфирмам, в то время как ты в носу пальцем ковыряешься в поисках духовности?», «Ша, уже никто никуда не едет!» – перейдём к сути. Нелегко попасть на переполненный чартер, но мы – упорные!

Поскольку ни я, ни Якин не являемся счастливыми обладателями московской прописки (во-первых, столица нашей Родины – не резиновая, во-вторых, навряд ли штамп «Понаехали тут!» украсит мой паспорт), прежде чем приземлиться в анталийском аэропорту, надо было добраться до Домодедово. Спасибо, фирме-перевозчику за турне по Шереметьево-раз, Шереметьево-два, Внуково! Измотанная дорогой, впервые летевшая абсолютно трезвая (дай мне Якин в аэропорту принять лекарство № 1, не пришлось бы держать меня за руку весь полёт, пока я смешно боялась и размышляла над тем, каким орудием его прибить за фразу: «Ой, смотри, смотри, как убираются закрылки!»), окажись я вместо Кемера под Кемерово – не сильно бы расстроилась. Главное было – принять горизонтальное положение и спокойно умереть от разрыва сердца.

Ну, здравствуй, берег турецкий! Показывай уже свои контрасты!

На набережной гастарбайтер-бакинец Роман уболтал наивных бледнолицых после ужина посетить настоящую турецкую баню, после которой якобы и загар не сходит полгода и все внутренние органы начинают нормально функционировать. «Прейдёте и скажите мине СПАСИБО!» Кстати, в Турции принято торговаться до пены у рта – восточный менталитет следует уважать. Названную цену необходимо делить пополам, умножать на поправочный коэффициент своего дохода и начинать сбивание цены понравившегося изделия. Если Вам так и не удалось убедить продавца в стоимости той никчемной вещицы, которую ради уважения к нему и его многочисленным родственникам, Вы собираетесь у него купить – записывайте – надо достать кошелёк, извлечь из него ту сумму, которая по-вашему соответствует приглянувшейся сифне, и очень серьёзно сказать, медленно помахивая перед лицом продавца денежкой: «Друг! Есть ** долларов – больше нет! Либо-либо. Аморе-аморе». В этот момент турок теряет волю и соглашается на Вашу цену. Если описанный ритуал не возымел воздействия на потомка янычар, надо медленно (повторяю – меееедленно) спрятать деньги на место и, со вздохом разочарования, произнести: «Ну, нет, так – нет». В этот момент турок теряет волю вторично. Если и это не помогло, и Вас даже не окликнули на пороге магазина, знайте: это был не турок, это был – Позор Нации и Вам следует о нём рассказать всем встречным и поперечным дабы подвергнуть лжетурка всеобщей обструкции.

Мы с Якиным поразмыслили и решили, что в день приезда баня – это то, что вернёт нашим затёкшим частям тела былую гибкость, а крепкий здоровый сон после – остальное Наше Всё. Роман сказал нам ничего с собой не брать, кроме доллара на спецварежку. Запомните ещё две вещи: в Турции ничего меньше доллара не стоит (разброс: от зажигалки до кофточки) и приврать турки и ассимилировавшие к ним наши бывшие соотечественники очень любят.

Микроавтобус с водителем, не понимающим ни английского, ни русского языка, долго собирал туристок по отелям, а я мерзко шипела Якину в ухо: «А ты говорил, что только я одна долго копошусь и вечно опаздываю». На час позже мы прибыли в двухэтажное здание, на котором висела вывеска «ХамАм». «Нам – сюда» - сказал Якин. И был чертовски прав, как показала практика.

Оказалось, что относительно системы «всё включено» сын Баку пошутил по договорённости сторон. Опытные туристки взяли с собой купальники. L Все прочие – стринги типа «Две веревочки на 10 см кружевных рюшечек». Сдав квитанции об оплате экшена, девочки пошли налево, мальчики – направо. Раздевшись в хорошо освещённой и плохо занавешенной (видимо, по просьбам жителей района) раздевалке, я завернулась в выданное полотенце и потопала в парилку, проклиная свою недальновидность, а также мужской коллектив хамама.

По полученной инструкции, отлежать в парилке следовало 15 минут. По прошествии первой минуты я радостно констатировала факт отсутствия власти времени над истинными ценностями. Лежащие рядом женские тушки обладали стратегическими запасами сала и целлюлита на фоне юных симпатичных мордочек. Аллилуйя! Через 3 минуты я поняла, что те два бокальчика красненького за ужином следовало бы и не пить. Сердце моё неожиданно для всех вдруг решило ответить товарищу Децлу «Что ты сделал для хип-хопа в свои годы?» в одноимённом ритме. Через ещё две минуты я услышала голос снизу: «Хозяйка! Нам очень-очень жарко. Мы боимся сгореть заживо, ни разу не впав в ересь». Да, это были они – Дымящиеся Говорящие Стринги. Ещё минуту я пререкалась с ними относительно определения «ересь». Они убедили меня в том, что к моей межбулочной расселине данная формулировка никак не притирается и я выскочила из парилки, как я полагала по наивности, в душ. Детство золотое, вернулось ты ко мне! Помните общественные бани с шайками-лейками? Оно. Тазик поменьше в тазике побольше. Кран в стене. Система «Помоги себе сам». Стринги орали: «Не эстетствуй! Туши нас! Контрастный душ – враг целлюлита!». Ооооо, дас ист фантастиш! Маршрут парилка-тазики-дасистфантастиш героически был пройден трижды.

Далее следовало полежать на огромном каменном столе, нагреваемом неведомым европейцу образом. Погреть кости и застуженные передатки, короче. Тётки подвинули свои тушки и я прилегла. Очень быстро я вспомнила, что произошла от принцессы, а не от тюленя. Отрицательное количество подкожного жира, которое заставляет меня так мерзнуть 300 дней в году, взвыло в дуэте со Стрингами об отсутствии повода здесь задерживаться. Энергичные подпрыгивания в поисках опоры разбудили дремавшую рядом нимфу: «В середине камень теплее, можете перелезть, если Вам холодно». Благодаря таким женщинам мы, товарищи, и победили в Великой Отечественной! Никаких фашистские пытки не страшны русской тётке!

Настал черёд пилинга. Единственная девушка в обслуживающем персонале шлифовала меня спецварежкой, напевая заунывную песню на турецком языке. Мне захотелось плакать и домой. Но, тут я разобрала знакомые слова про шикидым-шикидым. Оказывается, это была весёлая песня г-на Таркана. Только в замогильном ремиксе.

Освежёванная, я перешла в руки оливкомассажёра. Симпатичный молчел засунул кусочек оливкового мыла в подобие мешка, двумя энергичными пассами добился мегапены, уложил меня на горячий камень, окатил холодной водой и стал производить манипуляции. По идее, я должна была чувствовать себя Афродитой, выходящей из пены морской. Но мне, отчего-то на ум приходила поговорка про свадебную лошадь: «Ж*па – в мыле, голова – в цветах». Стринги попискивали про агонию, но их голос постепенно утонул в оливковом прибое. Энергично пенно промассировав мою грудь, юный Мустафа Ибраим взял меня за руку, зачем-то поцеловал в нос, и повёл в ледяную джакузи. Три минуты щастья всем нам: я, стринги, внутренний голос, подкожный жир и остальные! Затем буквально вытащил из рая, завернул в полотенце и решил расколдовать поцелуем. И вот тут, сказке – конец! Проснулась моя Жаба. И потребовала обмылок оливкового мыла (выглядит как хозяйственное, но эффект – вообще другой)! По жабьим расчетам с него ещё пол-Китая можно было перемыть. Хитрый Мустафа взамен потребовал поцелуй. Видимо, в надежде, что на этот раз жаба уйдет, уступив место принцессе. Ох, не знал он моей жабы! Она стала размахивать моими руками в сторону мужского отделения, обращаясь ко второй сигнальной системе Мустафы: «Сейчас придёт мой Иван. А фамилия наша – Калашников. Так вот, он устроит тебе из фамильного автомата джихад, если ты немедленно не избавишься от вот этой вот эрекции». Такой аллахакбар помог. «Там – твой жена?». Вспомнив, обидчивость и, временами, капризность Якина, а также, что в путёвках мне почему-то московский туроператор нашкрябал слово «миссис» (день, когда Якин возьмёт на себя ответственность за моё будущее, очевидно, состоится не при моей действующей реинкарнации и будет занесён в святцы как Очень Большой Праздник), я мерзко ухмыльнулась и ответила: «Угу. Смотрел «Мистер и миссис Смит»?»

Впереди был масляный массаж. Дядечка, поглаживал мою нежную распаренную тушку. Именно, поглаживал, а не массажировал. Интересуясь поминутно, не больно ли мне. Мне не было больно, мне было странно. Поласкать-поголубить меня и Якин может в номере. А где обещанный мегамассаж после которого я обязана родиться заново (явно, натуральной блондинкойJ)? Я потребовала силового напряжения со стороны массажиста. «Уважаемый! Массируйте так, чтобы кости трещали!» Вместо этого меня продолжали щекотать, попутно интересуясь моим возрастом и семейным положением. По первому вопросу я сказала правду, по второму – соврала (ну, он же почти доктор!). Ох, ах, как же так! И вот тут я почувствовала, что сильные турецкие руки мне начинают делать МАССАЖ ВНУТРЕННИХ ОРГАНОВ!!! Воскресшие Стринги такого надругательства тоже не смогли перенести, решили было снова умереть, но тут очнулось моё Внутреннее Женское Достоинство. Мы сели и начали орать все втроём. Массажист начал закрывать мне ладонью рот: «Тихо, тихо!». «Так массажируй нормально, тебя сюда кем брали? Утюгом? Баб гладить? Работай давай!» Три минуты массажа, приближенного к нормальному. Потом опять уклон в сторону трусов с затыканием рта рукой. Квартет «Я-стринги-достоинство-неповторимый русский мат». Нормальный массаж, если не принимать во внимание, что дядька так и норовил мне в свисающую с массажного стола руку вручить свою обездоленную эрекцию. «Всё! Нормально?» «Ну, я привыкла к другому массажу!» «Ужас! Первый раз такое вижу, все были всегда довольны. Одна ты такая… Иди… Иди…»

Выхожу из заведения. Жалуюсь разомлевшему в своём отделении Якину на турков, классические случаи наколки и сложную судьбу Красавицы и Умницы в целом. «Ну, как мужчина я их понимаю, сдержаться сложно…» «Но как Мой Мужчина ты должен возмутиться!» Тридцать минут ждём остальных красуль. Читаем восторженные отзывы и персональные респекты в гостевой книге. Я начинаю понимать, что со мной что-то не так…

В номере, решив приголубить свежевымытого дядьку, поскальзываюсь своей тушкой на его отпилингованной до младенческого эквивалента груди, падаю с кровати головой об стенку, до конца отдыха хожу украшенная шишкой. L

Так к чему это я? Запомните, тётки, три вещи:

1) в Тулу со своим самоваром не ездят;

2) в Бобруйск со своим животным не ездят;

3) в ХамАм со своим тазиком не ходят.

А то не отдохнёте ТАК классно, как отдохнули девы из Е-бурга и Питера!