История четвертая - что же всё-таки стало с тыквой?

А в это время...

Тыква докатилась до небольшого ухоженного домика в Техасе, рядом с которым мирно дремали на газоне две собаки. К счастью, Тыкву они не заметили, и та постучалась в дверь головой, за неимением рук. В своём путешествии тыкве пришлось несладко - листья её пожухли и почти облетели, все семечки растерялись, рот почернел и запёкся. Выглядела она хреново.

- А кто... - вышедшая девушка осеклась, не видя никого на пороге.
- Памахити - прошептала снизу тыква. - я Добрую Тыквенную фею ищу....
- Да вы... закатывайтесь, что ж вы стоите? Вы откуда?
- Я у Жолушки росла. А у вас водишки не найдётся?
- Да-да, конечно, что же это я, - и фея вылила тыкве в рот с размаху два больших стакана воды. Тыкве стало легче.

- Я слышала, вы можете из меня сделать красивого мужчину - сказала Тыква с надеждой.
- А зачем вам стать мужчиной? - с любопытством спросила Фея - у вас там Хэллоуин не празднуют, насколько я знаю.
- Понимаете, Жолушка ждёт Карабаса, и ей велели меня начистить. А я баюууууусь - разрыдалась тыква.
- Нунуну, душечка, всё будет хорошо, видите - и Фея показала тыкве на уже прооперированных собратьев, выстроившихся на крыльце её дома. - Видите? Все, как одна, под местной анестезией. Будете и вы красивым мужчиной, хотя я решительно не понимаю, зачем вам это нужно.
- Вы главное, сделайте, а там посмотрим - попросила Тыква и оглушительно чихнула последними семечками. Техасская пыль её сильно раздражала.

Пока Добрая Тыквенная Фея прикладывала трафареты к Тыкве, буквально за считанные минуты добралась и Жолушка из Бостона до Техаса . Это только в жизни вечно все окольными путями добираются, а в сказке можно и сачкануть немного.

- Добрая тыквенная фея! Открывай, это я, Жолушка! - стучала здоровым кулаком в дверь не менее запылённая в пути девица. К ней по дороге пристали два мекса, и это здорово испортило ей настроение.
- Здравствуй-здравствуй моя хорошая! - тонкиe косточки Феи хрустнули в мощных жолушкиных обьятиях.
- Не у тебя ли моя тыква? - сразу и без обиняков задала вопрос Жолушка. Она всерьёз начала опасаться, что неугомонная Спящая, Пьющая и Гулящая Красавица приедeт в отчий дом и её не застанeт.
- Ой. - с придыханием сказала Добрая Тыквенная фея и очаровательно рассмеялась. - Конечно, у меня. Я вложила всю свою мастерство и сделала из неё красивого мужчину, как ты и просила.

Жолушка, отправлявшая в рот сразу четыре печенья, внезапно подавилась.

- Кк-кха-кха-кого нахрен мужчину?! Мне просто чистая полированная тыква нужна была!
- Ну как же, зайка? Тыква сама сказала...

Жолушка смотрела на тыквy с ненавистью и подозрением.

- Так, сволочь, колись. С чего ты взяла, что тебе надо быть красивым мужчиной?
- Мммыши ппппреддддуп.....
- МММЫЫЫШЫЫЫЫ. - Жолушка сказала это с таким выражением, что Добрая фея упрятала от греха подальше её собственных дресированных грызунов. А морскую свинку ещё и застраховала на всякий случай.
- Ну вот что, Добрая Фея. Я бы с удовольствием у тебя погостила, но у меня там кузина намылилась кое с кем на постой. Я к тебе ещё приеду, правда, подарков привезу, тыкв всяких на распил, ладно?

Они обнялись, Жолушка засунула овощ, который успел себе сменить имя с Тыквы на Тыков, в сетку, и полетела искать себе попутку обратно до сказочного королевства. Добрая Фея махала им с порога клетчатым платочком, роняя хрустальные слёзки на ковбойские сапоги, собаки носились по газону, а соседский кабыздох издавал неподобающие для семейства волчьих звуки.


... Тяжело дыша, Жолушка с заметно полегчавшим после операции Тыковом зашла в засранную донельзя кухню. В её отсутствие никто не напрягал с уборкою мышей, а мачеха с дочками прибирать за собою были не приучены. Сидя на запачканном табурете, Жолушка прикидывала, сколько времени у неё займёт операция по очистке этого Чернобыля.

Внезапно во дворе зазвенел клаксон, загавкали собаки, и, давя колёсами трёх уток, к дому подкатил четырнадцатиметровый лимузин Карабаса. Из него выпорхнула немножко бухая кузина, и сам Карабас, с намотанной вокруг предплечья бородищей, сплошь засыпанной кокаином и сигарным пеплом. Оба помирали со смеху.

- Ну что же ты, сестра, не принимаешь гостей! - кричала полупьяная кузина, попирая громадными каблуками курячье говно во дворе.
- Где эта девица-краса?! - вопрошал Карабас, заодно незаметно оценивая размер жолушкиного приданого.

- А у меня...вот, - робко сказала Жолушка. - Как и велели. Тыква.
- А на@уя нам твоя тыква?! - икая, спросила в ответ Спящая, Пьющая и Гулящая кузина.
- Ну как же, ты же сама написала "начищай тыкву, мы едем"!
- Дура ты, пля! Свою тыкву, тоись голову, ну, харю свою - начищай! Ты на кого похожа, видела? - заорала Кузина и подтащила Жолушку к блестящему тазу, исполнявшему роль зеркала на кухне. - Ты ж позырь на ся!

Жолушка, после месячного променада на открытой третьей палубе мазутной баржи, выглядела неважнецки. Волосы её от морского ветерка стояли дыбом, в ноздрях засело по килограмму сажи, спортивный костюм "Рита" от передряг пути окончательно растянулся и на коленях висел, как гондон. Кроме того, его регулярно тырил граф для своих мерзких одиночных утех, и многочисленные стирки не добавили "Рите" шарма. Груди у Жолушки уныло повисли.

- Мон шери, мы так не договаривались. - сказал Карабас Кузине, изучая Жолушку едким взглядом. - Я прогулялся наверх, там какая-то старая стервь что-то бормочет насчёт завещания на её имя. То бишь фатерка тоже не её?
- Ах, Жан Жак, это недоразумение - сверкнула бриллиантами на костлявых пальцах Красавица. - Она вообще-то хороша, но видишь, мы немного рано приехали, правда, Жолушка? - и сделала Жолушке страшные глаза, мол, поддакни.

Но Жолушка, понявшая, что её оценивают, как порося на ярмарке, уже наполнялась плохо сдерживаемой яростью. Тяготы пути, вероломство мышей, непроходимая тупость и бесконечная болтовня Тыкова - всё это бурлило под всклокоченными волосами...

Утки, собравшиеся на поминальную мессу рядом со своими погибшими сотоварками, наблюдали дивную картину: никогда раньше до того не летавшие двуногие внезапно у кухонного порога обучались планированию, по красивой дуге набирали высоту и опадали за оградой дома, как спелые яблоки. Следом за ними с совершенно человеческим воплем пролетел и Тыков, брякнулся на спину Карабасу и развалился на несколько частей.

-...чтобвасопоясалоотухаодухалушпаечнымлишаёмсукигламурные-нехорошаяим-вашумать! - выдала на крыльце заключительное напутствие разьярённая Жолушка и вернулась внутрь: заправлять чесночную клизму мышам и отодраивать кухню.

Гости, охая и вздыхая, забрались в свою блестящую мобильную кишку, отправили к праотцам ещё нескольких скорбящих уток, и исчезли в деревенской пыли.

.... В камине уютно горел огонь, Жолушка штопала дырку на колене своего костюма, не снимая штанов; вернувшаяся с похорон Крыса отчитывалась за восемь недель хозяйкиного отсутствия. "И больше никаких писем!" - грустно подумала Жолушка.