07 Мая 2024
Выбор
29.05.13 13:31 | Добавить в избранное
На второй день после моей выписки из больницы мы со Стасом отправились в торговый центр: надо было немедленно затариться самыми разнообразными продуктами - требовалось хорошее питание для восстановления. Стас катил контейнер, а я шагала впереди и кидала в него все то, что... вроде бы хотела поесть (с аппетитом были большие проблемы, после наркоза и лекарств он отсутствовал напрочь). Но надо было есть, набираться сил перед химиотерапией, поэтому я старалась набрать в магазине максимум полезных и разнообразных продуктов.
Вдруг: "Привееет!" - послышалось за моей спиной. Обращались явно к моему любимому, я оглянулась. Плечом к плечу, рядом со Стасом стояла его бывшая жена. Он смотрел на меня, она смотрела на его профиль, пытаясь поймать взгляд мужчины, который, как мне казалось, давно уже принадлежал мне. Стас толкнул корзину с продуктами вперед и устремился ко мне, не повернув головы в ее сторону. И тут она, все это время стоявшая ко мне спиной, развернулась всем своим большим корпусом и гордо пронесла мимо меня... огромный живот! Под тонкой китайской кофточкой он был как большой спортивный мяч. Вывернутый наружу пупок, казалось, вот-вот лопнет, и весь торговый центр потрясет плачь новорожденного.
Разошлись в разные стороны...
Я ни на миг не усомнилась в любимом, скорее, удивилась этой новости и с улыбкой спросила Стаса: "Ты видел, она беременна! От кого? Она с кем-то живет?" - "Говорит, что от меня... - Его щека нервно задергалась, и губы искривились от напряжения. - Но я не верю. Буду делать экспертизу".
Я почувствовала, что теряю почву под ногами, в глазах потемнело, и я полетела в глубокую яму. Торговый центр закружил меня в карусели полок и морозильных камер, я искала руками опору. Стас подхватил меня, встряхнул: "Ну же, дыши глубже!" Подсознание говорило мне, что она с улыбкой смотрит на меня со стороны и ухмыляется над тем, как я корчусь от боли... Собрала всю волю в кулак, встала на ноги и пошла дальше... Я не знала больше, что мне брать, не видела, что лежит на полках, и не понимала, зачем я здесь хожу... Растерянно, пошла к выходу...
По дороге к дому я мало-мальски пришла в себя, первое что сделала - стала считать про себя, когда же был факт измены, если прошло уже почти девять месяцев... А может, думала я, все это время он жил на две семьи? Возможно ли поверить в клятвы Стаса, что "все было один раз, по пьянке, не сдержался"? Я и не слушала его, мне было мерзко...
Срыв наступил возле дома мамы. Я выскочила из машины, забилась в кусты под окнами дома, спрятавшись подальше от людей, упала в траву и горько заголосила. Я оплакивала свое изрезанное тело, удаленные женские органы, украденное материнство, измену любимого...
Потом долго гуляла по микрорайону, чтобы исчезли с лица следы моих слез: мама и так была измотана моей болезнью.
Решение было принято. На следующий день я поехала к Стасу, чтобы забрать свои вещи. Я позвонила в дверь, он открыл сразу. На столе - недопитая бутылка виски, корочка хлеба. Было ясно: всю ночь он одиноко заливал свою печаль. Я с улыбкой прошла в гостиную, взяла стул и потянулась на шкаф за Николаем Чудотворцем: "Ты не знал, я с собой его в твой дом приносила... Не по-людски без икон жить, но, видимо, Бог здесь не живет...". Я суетилась по дому, собирая свои вещи. "Ты посмотри, как основательно я у тебя обжилась за эти три года!" - шутила я, складывая пакеты у входной двери. Потом постояла над нашей фотографией в рамке - на ней Стас с такой любовью обнимает меня, маленькую на его медвежьем фоне... Не взяла.
Когда все было собрано, села рядом с ним за стол, улыбнулась, гладя в глаза: "Я желаю тебе счастья, Стас. Воспитывай ребенка, живи полной жизнью. И, пожалуйста, вспоминай меня с радостью, только добром". Его била мелкая дрожь: "Не надо, не уходи, я люблю тебя...". - "Сейчас это уже не имеет никакого значения". Я встала и пошла к двери, слышала сзади его шаги и боялась, что вот сейчас схватит меня за плечи, прижмет к себе, и тогда... Я вызвала лифт, дождалась, не обернувшись, быстро умчалась вниз.
---
Прошел месяц. Звонок в дверь. Я открыла, на пороге стоял Стас: "Она... умерла при родах... Осталась девочка, дочь... сегодня надо ее забирать из роддома. Прошу тебя, поехали со мной..."
Я молча прошла в зал, подняла взгляд на иконы. Семистрельная смотрела на меня своим многострадальным, но таким сильным взглядом, и каждая стрела вокруг ее образа обжигала мое сердце... Я повернулась к Стасу, он нелепо топтался у входной двери, мял в руке дурацкий продуктовый пакет, неаккуратно наполненный детскими вещами. Еще какое-то время мы молча смотрели друг другу в глаза. Потом как будто кто-то осторожно подтолкнул меня за плечи вперед, я шагнула к нему, взяла пакет, вывалила содержимое на диван. "Ты чепчик забыл", - тихо сказала ему. "Так в роддом к часу надо, мы успеем купить!" - встрепенулся он. И осторожно: "Поехали?.." Я забрала волосы в хвостик, накинула пальто, на минуту замерла у зеркала. Внимательно посмотрев на свои впалые щеки, подумала: "Мне болеть сейчас никак нельзя!"
Вдруг: "Привееет!" - послышалось за моей спиной. Обращались явно к моему любимому, я оглянулась. Плечом к плечу, рядом со Стасом стояла его бывшая жена. Он смотрел на меня, она смотрела на его профиль, пытаясь поймать взгляд мужчины, который, как мне казалось, давно уже принадлежал мне. Стас толкнул корзину с продуктами вперед и устремился ко мне, не повернув головы в ее сторону. И тут она, все это время стоявшая ко мне спиной, развернулась всем своим большим корпусом и гордо пронесла мимо меня... огромный живот! Под тонкой китайской кофточкой он был как большой спортивный мяч. Вывернутый наружу пупок, казалось, вот-вот лопнет, и весь торговый центр потрясет плачь новорожденного.
Разошлись в разные стороны...
Я ни на миг не усомнилась в любимом, скорее, удивилась этой новости и с улыбкой спросила Стаса: "Ты видел, она беременна! От кого? Она с кем-то живет?" - "Говорит, что от меня... - Его щека нервно задергалась, и губы искривились от напряжения. - Но я не верю. Буду делать экспертизу".
Я почувствовала, что теряю почву под ногами, в глазах потемнело, и я полетела в глубокую яму. Торговый центр закружил меня в карусели полок и морозильных камер, я искала руками опору. Стас подхватил меня, встряхнул: "Ну же, дыши глубже!" Подсознание говорило мне, что она с улыбкой смотрит на меня со стороны и ухмыляется над тем, как я корчусь от боли... Собрала всю волю в кулак, встала на ноги и пошла дальше... Я не знала больше, что мне брать, не видела, что лежит на полках, и не понимала, зачем я здесь хожу... Растерянно, пошла к выходу...
По дороге к дому я мало-мальски пришла в себя, первое что сделала - стала считать про себя, когда же был факт измены, если прошло уже почти девять месяцев... А может, думала я, все это время он жил на две семьи? Возможно ли поверить в клятвы Стаса, что "все было один раз, по пьянке, не сдержался"? Я и не слушала его, мне было мерзко...
Срыв наступил возле дома мамы. Я выскочила из машины, забилась в кусты под окнами дома, спрятавшись подальше от людей, упала в траву и горько заголосила. Я оплакивала свое изрезанное тело, удаленные женские органы, украденное материнство, измену любимого...
Потом долго гуляла по микрорайону, чтобы исчезли с лица следы моих слез: мама и так была измотана моей болезнью.
Решение было принято. На следующий день я поехала к Стасу, чтобы забрать свои вещи. Я позвонила в дверь, он открыл сразу. На столе - недопитая бутылка виски, корочка хлеба. Было ясно: всю ночь он одиноко заливал свою печаль. Я с улыбкой прошла в гостиную, взяла стул и потянулась на шкаф за Николаем Чудотворцем: "Ты не знал, я с собой его в твой дом приносила... Не по-людски без икон жить, но, видимо, Бог здесь не живет...". Я суетилась по дому, собирая свои вещи. "Ты посмотри, как основательно я у тебя обжилась за эти три года!" - шутила я, складывая пакеты у входной двери. Потом постояла над нашей фотографией в рамке - на ней Стас с такой любовью обнимает меня, маленькую на его медвежьем фоне... Не взяла.
Когда все было собрано, села рядом с ним за стол, улыбнулась, гладя в глаза: "Я желаю тебе счастья, Стас. Воспитывай ребенка, живи полной жизнью. И, пожалуйста, вспоминай меня с радостью, только добром". Его била мелкая дрожь: "Не надо, не уходи, я люблю тебя...". - "Сейчас это уже не имеет никакого значения". Я встала и пошла к двери, слышала сзади его шаги и боялась, что вот сейчас схватит меня за плечи, прижмет к себе, и тогда... Я вызвала лифт, дождалась, не обернувшись, быстро умчалась вниз.
---
Прошел месяц. Звонок в дверь. Я открыла, на пороге стоял Стас: "Она... умерла при родах... Осталась девочка, дочь... сегодня надо ее забирать из роддома. Прошу тебя, поехали со мной..."
Я молча прошла в зал, подняла взгляд на иконы. Семистрельная смотрела на меня своим многострадальным, но таким сильным взглядом, и каждая стрела вокруг ее образа обжигала мое сердце... Я повернулась к Стасу, он нелепо топтался у входной двери, мял в руке дурацкий продуктовый пакет, неаккуратно наполненный детскими вещами. Еще какое-то время мы молча смотрели друг другу в глаза. Потом как будто кто-то осторожно подтолкнул меня за плечи вперед, я шагнула к нему, взяла пакет, вывалила содержимое на диван. "Ты чепчик забыл", - тихо сказала ему. "Так в роддом к часу надо, мы успеем купить!" - встрепенулся он. И осторожно: "Поехали?.." Я забрала волосы в хвостик, накинула пальто, на минуту замерла у зеркала. Внимательно посмотрев на свои впалые щеки, подумала: "Мне болеть сейчас никак нельзя!"
комментарии:
добавить комментарий
Пожалуйста, войдите чтобы добавить комментарий.