Сто пней до приказа или жизнь цвета хаки

Однажды, когда страна еще называлась Советским Союзом, мы, семеро человек решили взять и продвинуть идею об альтернативной службе. Понаписали плакатов, вышли из дома и порулили в центр города. Не дошли. Кто-то настучал и еще на подступах к площади нас повинтили резвые кегебейские люди. А потом неприлично ясноглазый человек в штатском спрашивал меня в отдельном кабинетике "Они-то, остальные шестеро, понятно. Родине долг отдавать не хотят, мерзавцы! А вы же, Светлана, женщина, как я замечаю. Вам-то чем наша армия не угодила?". Пришлось врать что-то про пацифизм и свободу выбора. Не могла же я товарищу правду сказать! А все началось, когда стали возвращаться из армии наши мальчики. Уходили они такие свои, такие четкие, а вернулись совсем посторонними. Вернее, потусторонними. Инопланетяне, да и только. Вот представьте себе, звонит человек, которого ждала, которому писала и приглашает зайти. Причем, уже на первой минуте разговора становится ясно, что предки куда-то девались и, как минимум, на пару часов мы будем предоставлены сами себе и друг другу. Надо ли говорить, что через 15 минут я тарабанила в его дверь, вся из себя нарядная, как праздничный корабль.

В общем-то я немного по-другому видела нашу встречу... Но не ладонь властная и настойчивая опустилась на мои обтянутые нейлоном призывные колени, а плюхнулся на них альбом. Дембельский. Кошмарный. Бархатный. Красный, как моя ярость. С медными уголками, от которых (кто бы сомневался!) тут же вверх и вниз по колготкам побежали стрелки. С массой мутных тупых фотографий, на которых одинаково мутные и тупые стриженные люди напряженно смотрели вобъектив, выпятив подбородки. Но хуже всего, что это был Очень Толстый Альбом. Так что, когда предки вернулись, мы еще не все посмотрели, едва перевалили за середину. Никогда еще я так не радовалась чужой маме и папе чужому!

Мне бы тогда уже все просечь, ведь явлены были знаки! Но по наивности и молодости лет я знамения не распознала. Решила - случайность! Досадное недоразумение. Типа, парень только вернулся, свежи еще воспоминания и может, правда, брому им там во все подряд наливают. Рассосется. Не рассосалось. Спросите у мужчины про армию и на часа два он будет совершенно потерян для общества. Пока не выложит все, пока не припомнит в точности фамилию ротного - погоди, погоди, как же его... а, Носопыркин! Или все-таки Носоглоткин? - не угомонится. Что-то не замечено, чтобы с той же страстью говорилось о любимой, ребенке или спорте. Даже эротика по REN-TV не способна отвлечь его от темы. А попробуй прервать! Вздрогнет, как от предательского выстрела в спину и скупая мужская слеза заскользит по его небритой щеке.

Странно мне, как человеку сугубо штатскому, отчего все так замысловато происходит? Казалось бы, армия - абсолютно негативный опыт. Опыт несвободы, подчинения, стадного проживания, унижений, муштры, паршивой кормежки, в конце концов! И никакого героизма, ведь не всем же в ВДВ довелось, некоторым - в стройбате. И девушки любимые каждого третьего бросали, так почему такой шалый блеск в глазах и неостановимый, как рвота поток воспоминаний? И еще куча загадок с армией связано. Ну, например, дедовщина. Ни разу не слышала, чтобы кто-то признался, что его прессовали деды. Нет, все, умнички, как один с самого начала "сумели себя поставить" и их "зауважали". Мало того, они всю дорогу были суровые, но справедливые и когда уходили на дембель их провожали "молодые". Со слезами. С причитаниями. С просьбами не забывать и писать, а то и захаживать. Обзавидуешься.

Или вот привилегии эти нищенские. Хотя тут все как раз понятно. Человеку ведь часто хочется не самих прав, а чтобы их было на ноготь больше, чем у другого. И если в нормальной жизни для фиксации этого разрыва между собой и остальными нужны яхты, депутатские льготы и машины со спецномерами, то в армии достаточно малого. Картошки, беззаконно пожаренной и стресканной после отбоя или "блатной" должности, что позволяет не мчать поутру вместе со всеми на зарядку. А если кто позволял себе домашние кальсоны вместо положенных армейских или шерстяные носки вместо портянок, то это уже высший класс!

А теперь попытайтесь представить, что должна чувствовать женщина строем активно не ходящая и хором петь не приученная, когда на ее бедную голову обрушивают эти гнетущие подробности? Я вам скажу что. Она начинает подозревать, что мужчина существо неполноценное (кстати говоря, часто оказывается недалека от истины), а армия - механизм, который эту неполноценность выявляет и культивирует. Нет, не спорю, может быть есть дамы, что с замиранием сердечным слушают о марш-бросках и походной кухне, которым по душе добрый казарменный юмор (допускаю, что Полина Санаева даже углядела бы в этом особую мужественность), но мне не повезло. Меня даже "Швейк" раздражает, хотя прием с помощью которого из обычного офицера и селедочного хвоста мастерится русалка сам по себе интересен. Но в общем и целом по глубокому моему убеждению армия для женщины вещь чуждая и враждебная. Вот в сериале "Солдаты" так и поется "Здесь не то, что на гражданке, на какой-нибудь гражданке...". И гражданка вовремя сообразила что к чему. А сообразив, отправилась митинговать за альтернативную службу. Чтоб спасти для себя хоть нескольких! Хоть одного! Но не могла же я это все рассказать тому самому ясноглазому в штатском, что меня допрашивал. А потому сначала врала, а затем устав, перегнулась через стол, чтобы поближе и задала товарищу страшно важный вопрос "Скажите, а у вас дембельский альбом есть?" И он аж зарумянился от удовольствия.