Раба условностей

Знаете, так иногда странно понимать, что то, как ты привык оценивать мир и других людей – это твоя собственная проблема. И то, что ты считаешь неприемлемым – норма жизни других людей, и твои переживания на их счет – опять же, твоя личная проблема!

Гуляю с подругой по Лондону, количество откровенно некрасивых женщин приятно поражает – да уж, мужики английские, вас бы в Москву – вы б там от обилия девиц радующих взор просто обалдели! Обдумываю эту греющую женское и русское самолюбие мысль, потом присматриваюсь внимательнее – не фига, дело не во внешних данных! Вот прошла стремная большая баба – ну так у нас таких тоже полно, только они рейтузы розовые в обтягон не носят, укладку делают и глаза себе рисуют перед выходом из дома. О, а вон еще одна краля – ну тоже была бы ничего, если бы чуть-чуть подкрасилась и мини с такими ногами не одевала. Вот странные, чего бы собой не заняться?.. Делюсь соображениями с подругой, она смотрит на меня с сожалением:

- Господи, да забудь ты про этот совок! Хочется ей – вот и надела рейтузы, и это ее личное дело, понимаешь? Наплевать ей на то, что о ней подумают другие и ты в частности, для нее ее желания и комфорт главнее. Это только у нас в стране бабы все боятся как бы о них люди плохо не подумали, а еще лучше – если о них вообще думать не будут, так что посерее надо, пообычнее! А если кто вдруг выпендриться решил и рейтузы надел – то все, враг народа, бабы заклюют!

Я пристыдилась, заткнулась и стала делать вид что меня странные наряды окружающих ни капельки не волнуют – и в самом деле, какая мне разница? Но, однако же, сама бы я ни в жизнь вот такие салатовые колготки в таком возрасте на такие ноги не надела!.. Но нет-нет, я не смотрю, идите себе, женщина, куда шли, дай вам бог счастья женского за такие страдания и независимость от мнения окружающих!

А потом мы с подругой пошли в музей, на выставку современной американской художницы Alice Matzkin. Художница эта примечательна тем, что творчество свое посвятила изображению женского тела. Цель вполне благородная, и единственное, в чем художницу можно было бы упрекнуть, так это в отсутствии оригинальности – мол, баб голых все кому не лень рисовали, начиная с доисторического периода. Однако упрек этот будет неправомерным – баб то, может, и рисовали, но вот баб старых и в таком количестве – точно нет. Alice изображает женщин за 60 всю свою сознательную жизнь, в ее коллекции уже больше 200 портретов, и каждый портрет – это, по словам художницы, ода зрелой красоте женщины.

Я переступила порог галереи и тот самый совок, о котором говорила подруга, поднял во мне свою змеиную голову – майн гот, подумала я, как же вы на это пошли, дорогие американские леди?! Да неужто нет в вас понимания приличествующего возрасту достоинства?! Это зачем же вы согласились чтоб вас эта Alice на весь мир в таком виде прославила?! Нет, я понимаю, девочки молодые, натурщицы, позируют – перси свои и длани демонстрируют. Посмотреть приятно, да и вообще – есть же такое понятие, как эстетика, красота там? Неужели вы не понимали, что обнаженная натура семидесяти лет не вполне себе эстетична?! Боже ж мой, а вдруг вас внуки увидят, это ж кошмар какой-то – пошел так внучек в музей с классом, а там бабушка свои прелести по картине разметала! Это ж травма на всю оставшуюся сексуальную жизнь!

Нет, это, все-таки ненормально – еще хуже, чем в розовых рейтузах по улице шляться. Надо же, в конце-концов, понимать свои достоинства и недостатки, каждый, такскать, сверчок знай свой шесток!

А потом я неожиданно поняла, люди вокруг меня ходят и наслаждаются – каждая бабка со своей харизмой, и если отбросить условности, то выставка сама по себе интересная. Я попыталась это сделать – и у меня получилось, надо было просто смириться с мыслью о том, что каждая тетка может быть такой, как ей хочется. И в этом своем состоянии она совершенно спокойно может быть запечатленной для искусства – просто по праву свободной личности, хочу и буду!

Так ведь намного проще жить – когда ты не стремишься каждую минуту соответствовать каким то нормам в поведении, в одежде, в личной позиции. Когда ты при выборе одежды не думаешь о том, что люди подумают. Или когда соглашаешься в 70 лет позировать без страха за то, что скажут окружающие. Свободнее так жить.

Но это не про меня – советское воспитание слишком глубоко сидит в моей психике, саму ее, эту психику определяя. Не стану я позировать задорной старушкой у окна, и ходить на работу в чем моя пятка левая захочет – тоже. Раба условностей, что тут скажешь…