Замуж выйти - не напасть

Клавдия Петровна выходила замуж. Казалось бы, что тут такого - замуж и замуж, с кем не бывает, особенно по молодости. Однако соседки Клавдии Петровны по подъезду не разделяли этой толерантной точки зрения, полагая женщину пятидесяти пяти лет от роду уже достаточно зрелой для того, чтобы не делать подобных глупостей. Тем более, в третий раз. Нет, заметьте, Клавдия Петровна не была разведёнкой-брошенкой в отчаянных поисках пресловутого стакана воды на будущей старости лет, она была вполне состоявшейся женщиной - респектабельной дважды вдовой.

Но не опрометчивый поступок в виде третьего брака угнетал соседок. Клавдия Петровна, статная черноволосая женщина, не выглядела ни на месяц старше тех сорока пяти, который ей уверенно, с первого взгляда, определил её будущий третий муж – импозантный пятидесятилетний полковник милиции, сражённый наповал контрольным взглядом Клавдии Петровны, пришедшей к нему на приём требовать немедленной выдачи загранпаспорта после законного месяца ожидания. Ни моложавый внешний вид Клавдии Петровны, ни будущий муж, настоящий полковник, не вызывали у соседок такого раздражения, как нечто неощутимое, властное, самодостаточное, витавшее вокруг неё. «Ведьма!» - перешёптывались соседки, провожая недобрыми взглядами мерно покачивающую бёдрами Клавдию Петровну.

Обмывшая новый загранпаспорт в поездке в медовый месяц Клавдия Петровна и счастливый новобрачный, настоящий полковник Николай Иваныч, вернулись домой. Жить порешили у молодой, так как квартиру Николая Иваныча, полученную за честную выслугу лет, очень даже можно было неплохо сдавать – однокомнатная, рядом с метро, центр. Жили хорошо. Вечерами вернувшийся со службы полковник бодро крякал стопочку водочки под наваристый борщ и нежно оглядывал роскошные стати Клавдии Петровны. «Чаровница…» - задушевно шептал он.

Однажды ночью Николай Иваныч проснулся от ощущения лёгкого сквозняка, потянувшего по ногам. Смущённо хмыкнув, Николай Иваныч поправил одеяло и внезапно ощутил отвычную уже пустоту под боком. Там, где обычно, в последние месяцы, сладко посапывала ненаглядная Кланечка, было неуютно и непривычно пусто. «Клаша!» - шепнул Николай Иваныч. Вторая половина кровати молчала. «Кланечка!» - уже погромче сказал Николай Иваныч и вдруг ощутил резкий порыв ветра от окна. Обернувшись, Николай Иваныч увидел распахнутое окно и сидящую на подоконнике Клавдию Петровну.

- Клаша! – Николай Иваныч начал вставать с кровати, когда Клавдия повернулась к нему и засмеялась тихим русалочьим смехом. Её распущенные чёрные волосы шевелились в порывах ветра как живые, напоминая Николаю Ивановичу змей.

- СПААААТЬ! – каркнула Клавдия Петровна, распахивая огромные чёрные крылья.

Николай Иванович тоненько завизжал, как визжит младой поросёнок, завидев нацелившуюся на него руку мясника, и потерял сознание…

«Колюша, подъём! На работу опоздаешь!» - нежное журчание вползало в ухо, щекотало отросший волосок, просыпаться совершенно не хотелось.

- А мне, знаешь, Клаша, сегодня такой дурной сон приснился… - начал Николай Иваныч, раскрыв глаза, и, схватившись за сердце, замолчал навсегда. На полу под окном лежали два больших чёрных пера.

Через год Клавдия Петровна в четвёртый раз вышла замуж. Счастливый избранник, в своё время пришедший снимать однокомнатную, рядом с метро, центр, клялся, что ни на секунду больше сорока он ей не дал бы.