И раз-два-три…

    В детстве я была упитанной девочкой, а всё стараниями бабушки, которая за летние каникулы откармливала внучку как поросёнка. И ленивой – никаким спортом не занималась, потому что интерес к нему был напрочь отбит школьной физрой, а других вариантов поблизости не было. Да и лежать на кровати с книжкой было лучшим для меня времяпровождением.
    А моя подружка, младше меня, очень хотела заниматься танцами. Ближайший «кружок танцев» был в паре остановок на электричке. Так как одну её родители не отпускали, а сами возить не могли, она уговорила меня пойти с ней «за компанию», я как старшая (а было мне лет 10) их устраивала в качестве сопровождающего.
    «Дом культуры» в соседнем поселке, местный очаг нехитрых развлечений, в качестве танцев мог предложить лишь занятия «хореографией и народным танцем». Видимо, моя подружка обладала нехилым даром убеждения, ибо я и по сию пору не могу представить себе, КАК она смогла меня затащить в такое место.
    Мою тощую подружку зачислили сразу, меня же руководительница придирчиво оглядела и с неудовольствием сообщила, что я с огромной натяжкой подхожу как по возрасту, так и по весу (то, что она сама была гренадерских комплекций, ее, видимо, не смущало). Но зачислила (видать, не переполнена была группа). Нам сообщили график занятий и условия экипировки: черное гимнастическое трико, белая короткая сборчатая юбка, «чешки», волосы собрать плюшкой на макушке и на неё надеть белую «рюшку». Не знаю, каких усилий стоило моей маме раздобыть трико и чешки в ту эпоху дефицита, но всё было куплено, юбка и рюшка сшиты.
    И вот начались занятия: зеркала, станки, старый рассохшийся паркет. Чтобы не задохнуться в тучах пыли, поднимаемой скачущими девчонками, пол поливали водой и размазывали её веником. Я-то мечтала сразу же пуститься в пляс, пусть и народный, но каково же было моё разочарование, когда началась ненавистная мне физра: бег, шпагат, «колесо», «мостик». Садиться на шпагат я могла с трудом, мостик делала лишь из положения лёжа, а «колесо» в моём исполнении содрогало здание до основания.
    Танцевальные па мне понравились больше – первая позиция, шестая позиция, а особенно – поклон. Какие-то простенькие танцы мы разучили, но ходила я на занятия без удовольствия, и последней каплей стала манера преподавания. Не знаю, что вынудило ту тётку заняться этой работой, но она явно не любила ни её, ни детей. Она была груба и жестока, выкручивала неправильно согнутые руки и шлёпала по ляжкам неправильно поднятых ног.
    Бросила я это развлечение достаточно быстро, но кое-какие умения не забылись: могу сплясать «каблучок» и «веревочку», но недолго – дыхания не хватает.