17 Февраля 2025
Путь Самурая-2
29.01.11 18:30 | Добавить в избранное«Быть Самураем было нелегко».
Но Мастер Йо, единожды выбрав Путь, никогда с него не сворачивал. Каждый день у него в расписании стоял Подвиг, с восьми утра до трех ночи, и, надев свои боевые когти и прилизав уже достаточно хуеватое кимоно, - Мастер шел на стрелку с Миром Смерти – «Рeace Death» . Говорить, что Император страдал, это значит, ничего не говорить. Император бы не так страдал еще, если бы не страдал его кошелек, а тот страдал просто нечеловечески. Ибо Самурай, как истинный воин, не возвращался без ран, царапин и сломанных пальцев рук и ног. Раны воспалялись и требовали печального доктора в синем халате. А доктор требовал денег. А Хозяйка Самурая, ака Император, не только обладала всеми отвратительными человеческими качествами, она еще была весьма нища. И через это - жадна.
Когда Самурай пришел поздно ночью, весь в крови, то Император понял, что может спать спокойно – Фредди Крюгера больше нет. На голове Мастера зияли пять дыр, от фреддикрюгеровской страшной когтистой руки, и было ясно, что в этой схватке выжил только один.
Перекусив Фредди Крюгером, Самурай ненадолго остепенился. На три дня. И за это время более или менее зарос, выспался на голове у Императора, поправился, стал похож на кота, а не на ослиный хвост.
Но тоскливая тоска его снедала. И в итоге - снела.
Мастер не любил ходить в обход. Он вообще не признавал никаких препятствий, предпочитая передвигаться по прямой. И в этот раз, увидев левого кота на своей территории, он не стал тратить время на спуск по лестнице. Он стартанул прямо в окно второго этажа подъезда, как KI-115 Tsurugi, шмякнулся об скамейку и пошел наводить порядок. «Здравствуй, Мастер Йо…» - сказал травматический Гепатит-сан.
Поэтому, когда Хозяйка вернулась из недельной командировки, дома она застала желтого, как японская хризантема, Мастера, и растерянного сына. «Ипона мать…» - сказала Хозяйка. «Ипонская твоя мать, такоетоглазое ты мутакоище…» - сказала она. Самурай поднял на нее желтые, как Исфаганская луна, глаза, и вздохнул. Потом закрыл их, и задрав кверху лапы, приготовился стать трупом. Потому что каждый самурай всегда готов стать трупом.
Император, скорбя и стеная, загрузил мастера в большую зеленую сумку и поехал к печальному синехалатному врачу.
Врач, поджав губы, видимо, полагая, что кота избивают смертным боем, выписал кучу лекарств, на бешенные деньги, от которых кошелек просто взрыдал и опечалился, и назначил капельницы, стоившие как сто Самураев, проданные на вес.
Добрая медсестра, ловко выстригла на руках Мастера шерсть и воткнула в вену Самурая иголку, ласково придерживая его за лапку. А Хозяйка, держа Самурая за загривок, с тоской разглядывала объявление над головой: «Удержание лапы во время капельницы – 1000 сум». Самурай тихо попискивал, но вел себя , как настоящий буси, не выдавая своего смятения.
Поездку на четвертую капельницу было поручено осуществить сыну Хозяйки. Через два с половиной часа они вернулись домой. Самурай был с ног до головы в кровище, с бинтами на всех лапах, но с видом победителя. Без Императора смятение его все таки одолело и он укусил сына Хозяйки, поцарапал медсестру, напугал до обморока маленькую собачку, и вообще, устроил в клинике погром и всех победил. И сломал четыре иголки. После чего им обоим указали на дверь с напутствием, - без Императора не появляться.
На следующий день Мастер просто сбежал. С самого утра. Залег на дерево и просидел там весь день, сообразив, что - нет кота, нет проблем. На второй день тоже. Но лечение сделало свое дело, и от его желтой задницы отлегло.
Но вскоре его ждало ужасное – все враги были побеждены, увезены на дачу, или сдохли от старости. Ни одного завалящего врага на всей территории, кроме толстой старой таксы, которая, в силу возраста, даже не видела Самурая, не то чтобы претендовать на что-то. И Мастер тосковал, оглашая окрестности самыми заунывными японскими песнопениями.
В один прекрасный осенний день Хозяйка варила на кухне еду и слушала песни Самурая. Мастер пел о суровых ветрах, гуляющих на вершине Нарайямы, куда относят бедных старых стариков умирать, от голода и холода, ибо нефиг объедать деревню . Потом она услышала мощный такой автомобильный сигнал. Потом еще и еще. «Странно…», подумала Хозяйка, - «сигналит так, как будто в час пик на перекрестке…» Потом подумала: «Может хватит сигналить?» . Потом подумала: «Мудак, да зайди ты в квартиру, будет сигналить ведь до упора!» и с этой мыслью вылезла в окно, чтобы попенять соседу за такой откровенный дебилизм.
…Посредине двора сидел Мастер, задом к большому черному соседскому джипу и, закрыв глаза, допевал последний куплет. А черный джип сигналил, в попытке проехать на стоянку. В джипе сидел новый сосед, который еще не знал, что Мастер глух, как летучая мышь.
Хозяйка стала тихонько хихикать. А новый сосед перестал сигналить, вышел из джипа, и, подойдя к коту, проникновенно произнес:
-О, брат… Дорогу давай. Проезжать хочу…
Тень от соседа упала на Самурая, и тот открыл глаза. Увидев незнакомого человека, Мастер издал свой коронный визг, от которого новый сосед слегка поседел, и метнулся на дерево. Самурай тоже метнулся на дерево, а сосед вовремя вспомнил, что он большой и толстый дядька.
Через полчаса Хозяйка услышала вопль Мастера уже с другой стороны квартиры. Вздохнула. И постаралась абстрагироваться. Но через еще полчаса вопли стали просто угрожающе громкими. Шумовой эффект нарастал. Хозяйка выглянула в окно зала и увидела Мастера, сидящего на дереве и орущего что было мочи.
Хозяйка вышла из квартиры и пошла в палисадник за окнами. Надо сказать, что там росли старые чинары. А у старых чинар нижние ветви растут довольно высоко над землей. Хозяйка постучала по дереву и сказала: «Слазь, белый гад, ипонская твоя городовая мать!» Но Самурай не слезал, а только жалобно вякал, глядя на своего Императора. Хозяйка напрягла последнее зрение и увидела воздушного змея, среди которого сидел Мастер Йо.
-Белый гад, ну белый же ты гад…- сказала она и полезла на забор. С забора, подтянувшись, она запрыгнула на нижнюю ветку и стала забираться наверх. Мастер замолчал и устаканился поудобнее. Рядом на ветку присела майна, и удивленно повернув голову набок, неуверенно пискнула: «Мяу?». Самурай вздохнул. Майна почесала репу, потом решив, что «мяу» вряд ли так попадется, фыркнула и улетела.
Добравшись до Мастера, Хозяйка увидела, что его задняя лапа намертво захлестнута петлей из шелковой нитки. Кое-как распутав петлю, изрезав все руки и сломав ногти, она скинула Самурая вниз. Прошелестев ветками, Мастер Йо приземлился, и задрав голову, стал ждать приземления своего Императора.
А Император посмотрел вниз.
О тупости Императора давно в народе ходили легенды, песни и пляски. Но тут он превзошел самого себя. Это надо было додуматься, и не поставить хотя бы стремянку, стоящую рядом, чтобы спуститься… С забора на ветку запрыгнуть было легко, но как с ветки прыгнуть на забор? Опять прилетела майна, села на ветку, повернула голову набок, и уж было открыла рот.
-Ой, иди ты на хрен! – заорал Император. – Ты еще…
Мастер бегал под деревом, терся о старую кору чинары и не понимал, что это вдруг Император сидит на ветке, как сова, пригорюнившись, и они не идут домой есть колбасу.
А Император шёпотом злословил и сквернословил, стукаясь головой о дерево.
-А вы может быть, у нас что-нибудь воруете? – вдруг услышали они голос сверху. Несомненно, это был Глас.
-Это я, Ирина Алексеевна… - жалобно сказала Хозяйка. – Я слезть не могу… Вы мне стремянку не поставите?
Через полчаса Император и его Самурай сидели на кухне и молча ели колбасу, запивая сладким чаем. На окно прилетела майна и вопросительно глянула им в тарелки.
-Птица? – спросили Самурай и Император одновременно, склонив головы набок.
Майна пожала плечами и получила свой кусок колбасы.
А Самурай с Императором, обнявшись, смотрели, как два истинных дзена, в окно, на шуршащие осенние листья. И думали: «Неужели смысл жизни только в деньгах? И нет смысла в шуршащих осенних листьях?»
Но Мастер Йо, единожды выбрав Путь, никогда с него не сворачивал. Каждый день у него в расписании стоял Подвиг, с восьми утра до трех ночи, и, надев свои боевые когти и прилизав уже достаточно хуеватое кимоно, - Мастер шел на стрелку с Миром Смерти – «Рeace Death» . Говорить, что Император страдал, это значит, ничего не говорить. Император бы не так страдал еще, если бы не страдал его кошелек, а тот страдал просто нечеловечески. Ибо Самурай, как истинный воин, не возвращался без ран, царапин и сломанных пальцев рук и ног. Раны воспалялись и требовали печального доктора в синем халате. А доктор требовал денег. А Хозяйка Самурая, ака Император, не только обладала всеми отвратительными человеческими качествами, она еще была весьма нища. И через это - жадна.
Когда Самурай пришел поздно ночью, весь в крови, то Император понял, что может спать спокойно – Фредди Крюгера больше нет. На голове Мастера зияли пять дыр, от фреддикрюгеровской страшной когтистой руки, и было ясно, что в этой схватке выжил только один.
Перекусив Фредди Крюгером, Самурай ненадолго остепенился. На три дня. И за это время более или менее зарос, выспался на голове у Императора, поправился, стал похож на кота, а не на ослиный хвост.
Но тоскливая тоска его снедала. И в итоге - снела.
Мастер не любил ходить в обход. Он вообще не признавал никаких препятствий, предпочитая передвигаться по прямой. И в этот раз, увидев левого кота на своей территории, он не стал тратить время на спуск по лестнице. Он стартанул прямо в окно второго этажа подъезда, как KI-115 Tsurugi, шмякнулся об скамейку и пошел наводить порядок. «Здравствуй, Мастер Йо…» - сказал травматический Гепатит-сан.
Поэтому, когда Хозяйка вернулась из недельной командировки, дома она застала желтого, как японская хризантема, Мастера, и растерянного сына. «Ипона мать…» - сказала Хозяйка. «Ипонская твоя мать, такоетоглазое ты мутакоище…» - сказала она. Самурай поднял на нее желтые, как Исфаганская луна, глаза, и вздохнул. Потом закрыл их, и задрав кверху лапы, приготовился стать трупом. Потому что каждый самурай всегда готов стать трупом.
Император, скорбя и стеная, загрузил мастера в большую зеленую сумку и поехал к печальному синехалатному врачу.
Врач, поджав губы, видимо, полагая, что кота избивают смертным боем, выписал кучу лекарств, на бешенные деньги, от которых кошелек просто взрыдал и опечалился, и назначил капельницы, стоившие как сто Самураев, проданные на вес.
Добрая медсестра, ловко выстригла на руках Мастера шерсть и воткнула в вену Самурая иголку, ласково придерживая его за лапку. А Хозяйка, держа Самурая за загривок, с тоской разглядывала объявление над головой: «Удержание лапы во время капельницы – 1000 сум». Самурай тихо попискивал, но вел себя , как настоящий буси, не выдавая своего смятения.
Поездку на четвертую капельницу было поручено осуществить сыну Хозяйки. Через два с половиной часа они вернулись домой. Самурай был с ног до головы в кровище, с бинтами на всех лапах, но с видом победителя. Без Императора смятение его все таки одолело и он укусил сына Хозяйки, поцарапал медсестру, напугал до обморока маленькую собачку, и вообще, устроил в клинике погром и всех победил. И сломал четыре иголки. После чего им обоим указали на дверь с напутствием, - без Императора не появляться.
На следующий день Мастер просто сбежал. С самого утра. Залег на дерево и просидел там весь день, сообразив, что - нет кота, нет проблем. На второй день тоже. Но лечение сделало свое дело, и от его желтой задницы отлегло.
Но вскоре его ждало ужасное – все враги были побеждены, увезены на дачу, или сдохли от старости. Ни одного завалящего врага на всей территории, кроме толстой старой таксы, которая, в силу возраста, даже не видела Самурая, не то чтобы претендовать на что-то. И Мастер тосковал, оглашая окрестности самыми заунывными японскими песнопениями.
В один прекрасный осенний день Хозяйка варила на кухне еду и слушала песни Самурая. Мастер пел о суровых ветрах, гуляющих на вершине Нарайямы, куда относят бедных старых стариков умирать, от голода и холода, ибо нефиг объедать деревню . Потом она услышала мощный такой автомобильный сигнал. Потом еще и еще. «Странно…», подумала Хозяйка, - «сигналит так, как будто в час пик на перекрестке…» Потом подумала: «Может хватит сигналить?» . Потом подумала: «Мудак, да зайди ты в квартиру, будет сигналить ведь до упора!» и с этой мыслью вылезла в окно, чтобы попенять соседу за такой откровенный дебилизм.
…Посредине двора сидел Мастер, задом к большому черному соседскому джипу и, закрыв глаза, допевал последний куплет. А черный джип сигналил, в попытке проехать на стоянку. В джипе сидел новый сосед, который еще не знал, что Мастер глух, как летучая мышь.
Хозяйка стала тихонько хихикать. А новый сосед перестал сигналить, вышел из джипа, и, подойдя к коту, проникновенно произнес:
-О, брат… Дорогу давай. Проезжать хочу…
Тень от соседа упала на Самурая, и тот открыл глаза. Увидев незнакомого человека, Мастер издал свой коронный визг, от которого новый сосед слегка поседел, и метнулся на дерево. Самурай тоже метнулся на дерево, а сосед вовремя вспомнил, что он большой и толстый дядька.
Через полчаса Хозяйка услышала вопль Мастера уже с другой стороны квартиры. Вздохнула. И постаралась абстрагироваться. Но через еще полчаса вопли стали просто угрожающе громкими. Шумовой эффект нарастал. Хозяйка выглянула в окно зала и увидела Мастера, сидящего на дереве и орущего что было мочи.
Хозяйка вышла из квартиры и пошла в палисадник за окнами. Надо сказать, что там росли старые чинары. А у старых чинар нижние ветви растут довольно высоко над землей. Хозяйка постучала по дереву и сказала: «Слазь, белый гад, ипонская твоя городовая мать!» Но Самурай не слезал, а только жалобно вякал, глядя на своего Императора. Хозяйка напрягла последнее зрение и увидела воздушного змея, среди которого сидел Мастер Йо.
-Белый гад, ну белый же ты гад…- сказала она и полезла на забор. С забора, подтянувшись, она запрыгнула на нижнюю ветку и стала забираться наверх. Мастер замолчал и устаканился поудобнее. Рядом на ветку присела майна, и удивленно повернув голову набок, неуверенно пискнула: «Мяу?». Самурай вздохнул. Майна почесала репу, потом решив, что «мяу» вряд ли так попадется, фыркнула и улетела.
Добравшись до Мастера, Хозяйка увидела, что его задняя лапа намертво захлестнута петлей из шелковой нитки. Кое-как распутав петлю, изрезав все руки и сломав ногти, она скинула Самурая вниз. Прошелестев ветками, Мастер Йо приземлился, и задрав голову, стал ждать приземления своего Императора.
А Император посмотрел вниз.
О тупости Императора давно в народе ходили легенды, песни и пляски. Но тут он превзошел самого себя. Это надо было додуматься, и не поставить хотя бы стремянку, стоящую рядом, чтобы спуститься… С забора на ветку запрыгнуть было легко, но как с ветки прыгнуть на забор? Опять прилетела майна, села на ветку, повернула голову набок, и уж было открыла рот.
-Ой, иди ты на хрен! – заорал Император. – Ты еще…
Мастер бегал под деревом, терся о старую кору чинары и не понимал, что это вдруг Император сидит на ветке, как сова, пригорюнившись, и они не идут домой есть колбасу.
А Император шёпотом злословил и сквернословил, стукаясь головой о дерево.
-А вы может быть, у нас что-нибудь воруете? – вдруг услышали они голос сверху. Несомненно, это был Глас.
-Это я, Ирина Алексеевна… - жалобно сказала Хозяйка. – Я слезть не могу… Вы мне стремянку не поставите?
Через полчаса Император и его Самурай сидели на кухне и молча ели колбасу, запивая сладким чаем. На окно прилетела майна и вопросительно глянула им в тарелки.
-Птица? – спросили Самурай и Император одновременно, склонив головы набок.
Майна пожала плечами и получила свой кусок колбасы.
А Самурай с Императором, обнявшись, смотрели, как два истинных дзена, в окно, на шуршащие осенние листья. И думали: «Неужели смысл жизни только в деньгах? И нет смысла в шуршащих осенних листьях?»
комментарии:
добавить комментарий
Пожалуйста, войдите чтобы добавить комментарий.