Юмористическое ассорти

БИТВА ВЕТЕРАНОВ
По тающему под жарким июльским солнцем асфальтовому покрытию автотрассы катит битком набитый пассажирский автобус. Наш, отечественный, с неработающими кондиционерами, если можно так назвать шишкастые пимпочки над головой каждого пассажира, откуда должен поступать свежий воздух.
Катит час, катит два. Духота невозможная. Пассажиры потеют и постепенно звереют. Чуть прохладней тем из них, которые сидят под вентиляционными люками. Но непростое это дело – открыть люк. Потому как пассажиры автобуса большей частью люди пожилые и нервные, едущие отдыхать и лечиться в санаторий «Красноярское Загорье». И не всем нравится, что их обвевает поток свежего воздуха. Вот со своего места привстал один такой худенький старичок и с силой дернул на себя рукоятку люка, пробормотав: «Не хватало, чтобы я еще простыл здесь!».
Крышка захлопнулась, перекрыв доступ сквозняку. Свежий воздух от еще одного открытого из трех размещенных впереди люков к нам практически не попадает – его расходуют сидящие впереди пассажиры. В нашей секции сразу становится как в бане. Тогда с соседнего кресла привстает другой дедок. Он пониже первого, но более полный. Пыхтя от натуги, дедок толкает своей тростью люк вверх, и он распахивается. Ворвавшийся прохладный воздух радостно треплет шторку на запыленном окне и ерошит остатки волос на бугристой голове первого деда.
- Ты чего фулюганишь? – фальцетом кричит он полному старичку и, вскочив с места, опять захлопывает люк. – Говорю же, я больной, нельзя мне быть под сквозняком!
- А я здоровый, да? – багровеет толстячок. – У меня астма!
Осоловело дремавшие до этого пассажира оживают в предвкушении назревающего скандала. И он не заставил себя долго ждать. Толстенький дедок повторяет манипуляцию с тростью, и в нашу секцию вновь врывается свежий воздух.
- Да я тебя… Да я ветеран! У меня льготы! – почти визжит худой дедок и вновь тянется узловатыми пальцами к люку.
- К-куда? – сипит толстячок и крючковатой рукоятью своей трости перехватывает руку оппонента. – Не ты один ветеран! И еще надо посмотреть, чьи галифе ширше!
Деды уже выбрались со своих мест и толкаются в проходе. Чудо-богатыри, даже в такую жару не утратили свой боевой пыл! Вот-вот вцепятся друг другу в глотки – такой взаимной ненавистью сверкают их глаза.
- Дедушки, вы бы… - не выдерживаю я.
- А ну по местам! – оглушительным басом гаркнул кто-то у меня над ухом. Ошеломленно оборачиваюсь. В проход вышло третье действующее лицо. Это оказалась кряжистая, как баобаб, тетка лет шестидесяти-шестидесяти пяти. Она до этого молча сидела сразу за спинами петушащихся дедков и только негодующе мотала головой. – Я кому сказала: сесть! Иначе применю силу. Чтобы было понятно, разъясняю: я тоже ветеран. Бывшая санитарка психиатрической больницы!
И деды покорно вернулись на свои места.
- Ух ты, аж мороз по коже! – уважительно сказал худой.
- А меня дак в жар бросило, - поддакнул толстячок. – Какая женщина! Извините, а вы тоже в санаторий едете? А как вас зовут, а?
И всю оставшуюся дорогу деды, забыв про возраст и свои болячки, напропалую флиртовали с попутчицей. По ее же команде они периодически закрывали и открывали вентиляционный люк – чтобы никому не было обидно. И в санаторий приехали друзьями.
КЛОШАР
-Уважаемый, можно вас?
Панарин огляделся вокруг – мимо проходили только две женщины, да торопились куда-то несколько пацанов. Значит, это к нему обращается молодая красивая женщина с таким одухотворенным лицом!
- Да, да, вас!
«Ух ты, значит, я еще могу быть интересным даже для таких красавиц! – мелькнула победная мысль у Панарина. – Эх, Ирка, знала бы ты, какого мужа потеряла!»
- К вашим услугам! – Панарин учтиво шаркнул стоптанным башмаком. – Чего изволите?
- Пойдемте, тут недалеко…
Прекрасная незнакомка цепко взяла Панарина за рукав и повела к ближайшей подъездной лавке. На ней сидел и нервно курил взъерошенный мужчина лет тридцати.
- Панарин! – вежливо приподнял кепку Панарин.
- Вот, Глебушка, наглядная иллюстрация к нашему спору, - запальчиво сказала красавица. - Зная тебя, я предрекаю: ровно через год после нашего развода ты станешь точно таким же клошаром, как вот этот тип!
- Через три, голубушка, - грустно сказал Панарин. – Извините, я пойду…

ПОСЛЕДНИЙ КОМПЛИМЕНТ
- Вовик, глянь, какая у этой певицы грудь! Не то, что у меня, да, Вовик?
- Ну что ты, Галчонок! Твоя куда больше! А у нее силикон, сразу видно.
- Ах, ты мне льстишь, негодник! А видишь, какие большие и глубокие глаза у этой дикторши. Вот мне бы такие, да, Вовик?
- Ну, тоже мне, нашла большие глаза! Да я в твоих как утонул полгода назад, так и не выплыву никак!
- Ох, Вовочка, какой же ты дамский угодник! Знаешь, чем угодить девушке. Не зря же говорят, что женщины любят ушами… Кстати, смотри, какие большие уши у этой ведущей!
- Ха, разве это уши! Вот у тебя – настоящие лопухи!
…И это был последний комплимент в его жизни.

СУПРУЖЕСКАЯ ОБЯЗАННОСТЬ
-Ну все, Эллочка, все! Завтра созвонимся!
- Да куда ты так спешишь, Ирочка? Давай поболтаем еще немного.
- Некогда мне! Вон, слышу, Мишка мой пришел с работы. Спешу супружескую обязанность исполнить!
- Прямо вот так, с порога? У-у, какие у вас страсти!
- О чем ты? Зарплату надо у него срочно отнять!


НАРЯДЫ ВНЕ ОЧЕРЕДИ
- Два наряда вне очереди! – приказала капитану Майорову его жена Антонина, когда он в очередной раз вернулся со службы нетрезвым. – И только от Версаче ! Иначе развод.