Возвращение. Глава шестая.

Теперь Женька встречал ее на перекрестке Балтийской и Ткаченко каждое утро. Лара не на долго задерживалась у крыльца, кормила мальчиков. «Мальчиками» были два уличных кота, Барсик и Мурзик, с совершенно уголовного вида мордами, но, когда Лара выносила им миску с супом или котлетами, задирали тощие хвосты и ластились к ее ногам совсем, как домашние. Потом Лара и Женя вместе шли в школу, а после уроков он провожал ее домой. Они не могли наговориться, насмотреться друг на друга и времени, проведенного вместе, все казалось мало. Любимые книги были забыты, да и вообще, все было забыто.
Борька все это видел, но пока не мог решить, как к этому относиться. Собственные «любовные» похождения казались ему естественными, а отношения не затягивались дольше, чем на месяц. С сестрой было иначе, он видел, как горят ее глаза, как тщательно она выбирает одежду каждое утро. Ему очень не хватало прежних вечерних разговоров с Ларой и прежнего безоговорочного доверия между ними, без секретов и стеснения. Хотелось как-то сократить все увеличивающееся разделяющее их расстояние, уже певратившееся в настоящую пропасть. Наверное, нужно было подружиться с Женькой, хотя все его нутро и противилось этому.
На перемене между биологией и математикой Борька подошел к кабинету литературы, где у Лары было два урока подряд. Сестра сидела рядом с Женькой, державшим ее за руку. Борьку передернуло. Он подошел к ним и, коротко поздоровавшись с Ларой, обратился к Женьке.
-Поговорить надо. Выйдем?
Сестра метнула в него гневный взгляд.
-Борь, ну что за глупости!-раздраженно сказала она.
-Да, нормально все.- Женька встал из-за парты.
Когда они вышли, Борька оглядел Женю с ног до головы. Ростом ниже, но телосложение плотнее, взгляд прямой.
-И что, это у вас серьезно?- спросил он в лоб.
-Ну, вроде, да.
-В каком смысле «вроде»?!-вспылил Борька.
-Серьезно, не волнуйся.
Женькино спокойствие раздражало.
-Ну, ты, кажется, неплохой парень,-справился с собой Боря,-но учти, обидишь сестру, я тебе ноги сломаю.
Женька выжидательно молчал, глядя ему прямо в лицо.
«Подружиться ведь собирался, а выходит черт-ти что»-думал Боря-«Ну ничего, пускай знает» Он вдруг почувствовал, что все сказал правильно и остался собой вполне доволен. Рассмеялся с облегчением и похлопал Женьку по плечу.
-Да не боись, это я так.-прибавил он.
-А я и не боюсь.-с улыбкой ответил Женька и вернулся в класс.
Прийдя домой после занятий, Боря застал сестру за приготовлением уроков. Увидев его, Лара подняла глаза и отложила ручку.
-Ты что ему сегодня сказал? Он такой довольный вернулся, говорил, что ты предложил дружить.-с недоверием спросила она.
-Ну да...-неопределенно ответил Боря, а сестра вдруг вскочила со стула и, подбежав к нему, крепко обняла за шею.
-Борька, родной! Спасибо! Я всегда знала!- Лара целовала его в щеки, взъерошивала руками жесткие волосы и смеялась с подвизгиванием совсем, как маленькая.
После этого отношения их с братом наладились. Лара рассказывала ему про Женьку, а он советовался с ней по поводу своих многочисленных девочек.
-Ну, ты, прям, Казанова!-смеялась сестра.
Иногда он говорил ей, что в определенное время будет идти по променаду с новой девушкой. Лара ждала его на набережной и, когда брат, пройдя мимо нее, оборачивался, показывала ему поднятый вверх большой палец или корчила смешную брезгливую гримассу. Вернулись разговоры по вечерам, а связь между ними стала еще крепче, чем прежде.
У Лары в жизни наступило полное, всеобъемлющее счастье. Близость с братом возобновилась, Женька не отходил от нее ни на шаг и бесконечно делал комплименты, учеба давалась удивительно легко и даже математика, с Борькиной помощью, подтянулась к твердой четверке. Все, абсолютно все было хорошо.

В один из весенних дней у Лары с Женькой отменили два последних урока из-за болезни учителя.
-Пойдем на море погуляем или, если хочешь, можно ко мне, у меня кино хорошее есть, а мать до шести на работе.-сказал Женя.
-А какое кино?
Кино было, конечно, про любовь, «Красотка». Женька уже третий раз брал его в видеопрокате, главная героиня, сыгранная Джулией Робертс, казалась ему почти, Ларой.
В зашторенном полумраке гостинной Женька впервые ощутил на своих губах вкус Лариной улыбки. Нежность ее дохнула ему в лицо и он, запустив руку в тепло под ее кофтой, касался прохладными пальцами маленькой девичьей груди с напряженными штычками сосков.
Фильм был досмотрен и после того, как Лара ушла с раскрасневшимся лицом, Женька стыдливо отстирывал в раковине свои трусы, испачканные липким.

В следующем году Лара перешла в девятый класс калининградского лицея № 49, а Боря поступил в десятый физико-математический того же лицея. Учебное заведение было платным и считалось одним из престижных в городе. Попасть туда было нелегко, так как половина мест покупалась состоятельными родителями. Завучем в лицее был Штайхман Гершон Аронович, студенческий приятель Ефима Ильича Гринберга, когда-то их обоих не приняли на Ин. яз. из-за графы «национальность» в паспорте.
Встретились, Ефим Ильич обнял сильно раздавшегося, подслеповатого друга в очках с толстыми стеклами.
-Фима! Сколько лет!
-Да, Гришка, а проскочили-пролетели, как и не было их.
Сидели в учительской, распили какой-то взяточный коньяк. Вспоминали молодость, капустники, походы, литературный театр.
-Время-то какое было, веселое... Как будто и не мы жили,-Гершон Аронович, приподняв одной рукой очки, тер толстым пальцем слезящиеся от спиртного глаза.- Так ты насчет деток пришел?
-Да, Гриша, сам знаешь, положение мое денежное не лучшее, но они поступят, ты только место придержи, если в твоих силах.
-Придержу, какой разговор! Если надо, и без экзаменов проведу.
-Обижаешь, они у меня ого-го! Не надо им никакого блата.
Боря с Ларой действительно оказались «ого-го» и были приняты на придержанные Гершоном Ароновичем места.