группы:
Странолюбки и Путешествоманы объединяйтесь! | Цветы дети жизни | Рецептарий 2.0 | Дом Культуры | ШмотоТуса | Фотоконкурс. Распластанты - 2011 | Распластанты 2011: ФИНАЛ! | КОТОбаза | ЭКОконкурс: скажи мусору "Ух ты!" | ФИНАЛ ЭКОконкурса "Скажи мусору "Ух ты!" | про ЭКОлогию | Новогодние Феи 2011! | Красота handmade | Мастерущие аж противно | Мать-и-Матери | СПИРТ | Распластанты 2012! | Наши псины | ТЁТКИ-ФЕИ 2013!!! | Парилка | Теткопоинт | Как я провела лето (с дядькой) | Мы такие разные и, всё-таки мы вместе! | Феячество 2014 | Антикикозная | Один день | Худеют все!!!!! Ну, кому нужно)))) | Фейство 2015 | Кто-кто в теремочке живет? | Массы - в искусство! | Распластанты - 2015! ФИНАЛ | Массы - в искусство!-2. Осенний натюрморт | Кулинарный мастер-класс (КМК) | Классика в кастрюле | Массы в искусство-3! Копируем шедевры! | Секретный проект |о себе:
Хорошая женщина
Любимица фортуны
Сотрудница спецслужб в отставке
не могу без обожания
Крошка Basya получает приз
Был с концертом
16.05.12 09:16 | Добавить в избранноеА бывает ли что-нибудь более будоражащее душу, чем вид оркестра, играющего увертюру к опере «Кармен»? Светлячки пюпитров подрагивают, музыканты судорожно перелистывают ноты, больше всего везет человеку с литаврами, и чудится, что дирижер вот-вот подпрыгнет и переобуется в воздухе.
Бывает. Это вид оркестра, когда Хворостовский поет куплеты Эскамилио. Тут музыканты пристегиваются к стульям и инструментам, иначе сорвет. Перестаешь верить, что эта музыка рождается здесь и сейчас. Он поет, и ты понимаешь каждое слово на итальянском языке. Снаружи все выглядит так, что он здесь для того, чтобы дать концерт, выступить перед публикой. Внутри - публика здесь для того, что бы он пел.
Моего музыкального образования вполне хватает для того, чтобы помалкивать на тему «естественности легато» и неопределенно похрюкивать во всевозможных около музыкальных беседах. Но даже такого далекого от классической музыки человека как я, присутствие на концерте Хворостовского не на шутку облагораживает. Процесс этот начинается уже с билетной кассы. Человек, в кармане которого лежат билеты, обладает осанкой кавалериста и походкой придворного.
Незамечая, слушаешь прижав руку к груди. На смену недоумению (как в мужчину среднего роста может помещаться столько голоса) приходит радость. Он поет и с глаз слетает пелена: мир населен прекрасными людьми, их поступки и слова искренни. Больше никогда-никогда ты ни наступишь в ответ ступившему тебе на ногу человеку в транспорте, никогда не скажешь мужу: «Разуй глаза».
Вчера в первый раз в жизни у меня вспотели ладони. Хворостовский пел Балладу Томского из оперы «Пиковая Дама». Три карррты, три карррты, три карррты! У дедушки, который сидел через ряд от меня, зазвонил телефон, и звонил, звонил, звонил. А дед все не мог додуматься, как его отключить.
Внутри что-то рухнуло, потому что я поняла, что Хворостовский допоет, уйдет со сцены и не будет петь больше никогда. Он никому не скажет ни слова, но предстоящие выступления, расписанные на годы вперед, будут отменены. Публика будет подозревать, что у него пропал голос. Ценители утверждать, что он достиг пика и покинул сцену. Дирижер получит психологическую травму, потому что на него будут коситься коллеги-дирижеры. Вроде улыбаются в глаза, а сами треплются, что запорол. Похоже, не там вступил гобой.
И только я, дед и Хворостовский будем знать истинную причину.
Я буду писать анонимные письма дирижеру: «Я знаю, что вы непричем … это мне… мне надо было всего лишь протянуть руку и вырвать телефон… Но я оробела, я оцепенела… Уже ничего не вернуть». Потом, в серых плащах и шляпах, мы с дирижером станем встречаться каждый год 13 мая, включать записи концертов. Каждый год в этот день будет лить дождь. Он будет махать своей палочкой, я буду наливать в рюмочки…
Но случилось то, что должно было случиться: Хворостовский перепел Nokia. Nokia порвал связки, сдулся и сдох, а Хворостовский улыбнулся, сверкнул зубами и бриллиантами. Я аплодировала как в горячке, ладошки слипались и быстро хлопать не получалось. Дирижер чувствовал, что в ударе, ему не терпелось начать неаполитанские песни. Потом, вконце, ему, конечно, не давали уйти, душили овациями и не трогались с места. Мне хотелось хватать всех за руки и говорить: «Отпустите его, ему еще много где петь».
«Любите классическую музыку и любите друг друга» (с) Дмитрий Хворостовский
Бывает. Это вид оркестра, когда Хворостовский поет куплеты Эскамилио. Тут музыканты пристегиваются к стульям и инструментам, иначе сорвет. Перестаешь верить, что эта музыка рождается здесь и сейчас. Он поет, и ты понимаешь каждое слово на итальянском языке. Снаружи все выглядит так, что он здесь для того, чтобы дать концерт, выступить перед публикой. Внутри - публика здесь для того, что бы он пел.
Моего музыкального образования вполне хватает для того, чтобы помалкивать на тему «естественности легато» и неопределенно похрюкивать во всевозможных около музыкальных беседах. Но даже такого далекого от классической музыки человека как я, присутствие на концерте Хворостовского не на шутку облагораживает. Процесс этот начинается уже с билетной кассы. Человек, в кармане которого лежат билеты, обладает осанкой кавалериста и походкой придворного.
Незамечая, слушаешь прижав руку к груди. На смену недоумению (как в мужчину среднего роста может помещаться столько голоса) приходит радость. Он поет и с глаз слетает пелена: мир населен прекрасными людьми, их поступки и слова искренни. Больше никогда-никогда ты ни наступишь в ответ ступившему тебе на ногу человеку в транспорте, никогда не скажешь мужу: «Разуй глаза».
Вчера в первый раз в жизни у меня вспотели ладони. Хворостовский пел Балладу Томского из оперы «Пиковая Дама». Три карррты, три карррты, три карррты! У дедушки, который сидел через ряд от меня, зазвонил телефон, и звонил, звонил, звонил. А дед все не мог додуматься, как его отключить.
Внутри что-то рухнуло, потому что я поняла, что Хворостовский допоет, уйдет со сцены и не будет петь больше никогда. Он никому не скажет ни слова, но предстоящие выступления, расписанные на годы вперед, будут отменены. Публика будет подозревать, что у него пропал голос. Ценители утверждать, что он достиг пика и покинул сцену. Дирижер получит психологическую травму, потому что на него будут коситься коллеги-дирижеры. Вроде улыбаются в глаза, а сами треплются, что запорол. Похоже, не там вступил гобой.
И только я, дед и Хворостовский будем знать истинную причину.
Я буду писать анонимные письма дирижеру: «Я знаю, что вы непричем … это мне… мне надо было всего лишь протянуть руку и вырвать телефон… Но я оробела, я оцепенела… Уже ничего не вернуть». Потом, в серых плащах и шляпах, мы с дирижером станем встречаться каждый год 13 мая, включать записи концертов. Каждый год в этот день будет лить дождь. Он будет махать своей палочкой, я буду наливать в рюмочки…
Но случилось то, что должно было случиться: Хворостовский перепел Nokia. Nokia порвал связки, сдулся и сдох, а Хворостовский улыбнулся, сверкнул зубами и бриллиантами. Я аплодировала как в горячке, ладошки слипались и быстро хлопать не получалось. Дирижер чувствовал, что в ударе, ему не терпелось начать неаполитанские песни. Потом, вконце, ему, конечно, не давали уйти, душили овациями и не трогались с места. Мне хотелось хватать всех за руки и говорить: «Отпустите его, ему еще много где петь».
«Любите классическую музыку и любите друг друга» (с) Дмитрий Хворостовский
комментарии:
добавить комментарий
Пожалуйста, войдите чтобы добавить комментарий.